№ 50 / Осень 2013

классик OPEN №50 2013 58 в Школу гвардейских подпрапорщиков и кавалерий- ских юнкеров. Все новые товарищи Михаила принад- лежали к знатным аристократическим фамилиям. Сво- бодное время юнкера проводили в кутежах и за кар- тами. По интеллекту и таланту Лермонтов, разумеется, был несравненно выше своих однокурсников, однако в развлечениях товарищей он принимал самое живое участие. Не отставал поэт от них и на учениях: был силен и вынослив, прекрасно держался в седле, хо- рошо фехтовал на эспадронах (саблях). Единственным его соперником в этом был Николай Мартынов, с ко- торым он тогда дружил. В школе Лермонтов носил прозвище Маешка, которое дал себе сам, переделав на русский лад имя горбатого и остроумного мосье Майе, героя популярного в то время французского романа. Подсмеивался поэт не только над собой. К примеру, уже упоминавшегося Мартынова он окрестил Мартышкой. Несмотря на далеко не идеальные условия для творче- ства, Лермонтов продолжает работать над поэмой «Демон»; также он создает еще одну романтическую поэму — «Хаджи Абрек». Тайком от начальства, уединя- ясь по вечерам в отдаленные пустые классы, Лермонтов работает над романом, который увидел свет лишь в 1873 году, под условным редакторским названием «Вадим» (по имени главного героя — благородного мстителя). Инте- ресно, что в 1832 году и Пушкин, и Лермонтов, разными путями, узнали о вопиющей по своей несправедливости тяжбе между двумя тамбовскими помещиками. Это судеб- ное дело подсказало Пушкину замысел «Дубровского», а Лермонтову — «Вадима». гвардеец-гусар В конце 1834 года Михаил Лермонтов был произведен в офицеры и выпущен в один из самых блестящих пол- ков — лейб-гвардии Гусарский, который стоял в Царском Селе. Он окунулся в полковую и светскую жизнь, однако главным для него по-прежнему оставалось занятие поэ- зией. Однополчане Лермонтова рассказывали, что, если под рукой у него не оказывалось бумаги, он выдвигал ящик стола и записывал на дне его пришедшие в голову строки. Иногда за шахматной доской, пока противник обдумывал ходы, поэт успевал набросать целое стихотво- рение. Но только самые близкие друзья знали, что многие свои произведения Лермонтов обдумывал долгие годы. Так, над поэмой «Демон» он работал около двенадцати лет. Он начал писать ее еще в пансионе, а в последний раз переделывал и поправлял незадолго до смерти. Свои наблюдения над жизнью петербургского света поэт использовал в драме «Маскарад», которую страстно желал видеть на сцене. Уже его современники, познако- мившиеся с «Маскарадом» в рукописи, сравнивали эту драму с комедией Грибоедова. Драматической цензурой в то время ведал начальник III отделения граф Бенкендорф. Он потребовал, чтобы Лермонтов переделал пьесу, выбросив из нее нападки на маскарадные балы в столице и «дерзости против дам выс- шего общества». Более того, граф требовал переписать конец пьесы и завершить ее примирением между главными героями. Дважды он заставлял поэта переделывать «Ма- скарад», но к постановке так и не допустил. медные трубы Как известно, слава пришла к поэту после написания стихотворения «Смерть поэта», посвященного гибели Пушкина. Оно не было опубликовано и ходило в Петер- бурге в списках. Николай I, естественно, отреагировал на него отрицательно: «Приятные стихи, нечего ска- зать… Пока что я велел старшему медику гвардейского корпуса посетить этого господина и удостовериться, по- мешан ли он; а затем мы поступим с ним согласно за- кону». Скорее всего, император предполагал поступить с поэтом так, как незадолго до этого поступил с Петром Чаадаевым, официально объявив его сумасшедшим за «Философические письма». Однако медик, посланный к Лермонтову, очевидно, не счел себя вправе объявить поэта душевнобольным. Арестованный Лермонтов содержался в одном из по- мещений здания Генерального штаба. Допускали к нему только камердинера, приносившего обед. Узник велел, чтобы хлеб ему давали завернутым в серую бумагу, на этих клочках с помощью вина, сажи и спичек он писал стихи. Среди них были «Когда волнуется желтеющая нива», «Узник», «Молитва». война на кавказе В конце февраля 1837 года последовало высочайшее распоряжение: «Лейб-гвардии гусарского полка корнета Лермонтова <…> перевести тем же чином в Нижегород- ский драгунский полк». Этот полк уже более тридцати лет находился в Закавказье, почти непрерывно принимая уча- стие в войне с горцами и неся ощутимые потери. Впрочем, Лермонтову повезло. По его собственному признанию, он «слышал только два-три выстрела». Поэт странствовал, одетый по-черкесски с ружьем за плечами; ночевал в чи- стом поле, засыпал под вой шакалов. Возникали планы поездки в Персию, Мекку, участия в Хивинском по- ходе… Однако внезапно ситуация изменилась. Осенью Нико- лай I под Тифлисом устроил смотр войсковым частям Кавказского корпуса, среди которых было и несколько эскадронов Нижегородского полка. Царь остался дово- лен состоянием войск, и это косвенно повлияло на судьбу Лермонтова —он был переведен в Гродненский гусарский полк, стоявший недалеко от Новгорода.