№ 50 / Осень 2013

классик OPEN №50 2013 60 безвозвратно. Его камердинер рассказывал, как однажды, навещая барина на гауптвахте, он нашел исписанными все стены. «Начальство за это осерчало, и МихаилаЮрьевича перевели на другую гауптвахту». Вернувшись после кавказской ссылки в Петербург, Лермонтов, по его собственному выражению, «кинулся в большой свет». На него была мода, его буквально разры- вали на части. Он возбуждал любопытство, перед ним за- искивали, его приглашали в светские салоны; самые кра- сивые женщины выпрашивали у него стихи и, по словам самого же Лермонтова, платили ему отнюдь не только восхищением. Разумеется, светские успехи не обманывали его. Он понимал, насколько могущественны его враги и как далеко они готовы зайти в своей ненависти к нему. первая дуэль В феврале 1840 года светские недруги поэта передали сыну французского посланника Эрнесту де Баранту эпи- грамму, якобы сочиненную на него Лермонтовым. На самом деле была использована подошедшая к случаю старая эпиграмма, адресованная другому лицу, тоже французу, служившему в Школе гвардейских подпра- порщиков. Баранта, кроме того, сумели убедить, что Лермонтов в своем стихотворении на смерть Пушкина заклеймил не одного Дантеса, но всю французскую нацию. Была у посланника и еще одна, сугубо личная причина испытывать неприязнь к поэту. Княгиня Щерба- това, к которой он был неравнодушен, оказывала явное предпочтение Лермонтову. 16 февраля на балу у графини Лаваль между Лермон- товым и Барантом произошла ссора, и Барант вызвал поэта на дуэль. Дуэль состоялась через день на Парголовской дороге, за Черной речкой, недалеко от того места, где Пушкин стрелялся с Дантесом. Сначала дрались на шпагах. После первого выпада у Лермонтова сломался конец шпаги, и Барант успел слегка задеть его. Перешли на пистолеты. Барант стрелял первым и промахнулся. Лермонтов вы- стрелил в сторону. Противники разъехались. Этим все и кончилось бы, но о дуэли стало известно императору. Лермонтова арестовали и предали военному суду за «не- донесение о дуэли». А молодому Баранту, чтобы не при- влекать его к судебному следствию, министр иностранных дел граф Нессельроде посоветовал выехать на некоторое время за границу. Одновременно по приказу Бенкендорфа по Петербургу стали распространять слухи о том, что поэт дал на суде показания, оскорбительные для против- ника. Не успевший покинуть Россию и разъезжавший с визитами Барант стал поносить Лермонтова, обвиняя его во лжи. Узнав об этом, поэт подкупил тюремную стражу и с помощью своих приятелей вызвал Баранта для объясне- ний. Его привезли к Лермонтову на гауптвахту, и они условились снова стреляться после того, как Лермонтов отбудет наказание за первую дуэль. Впрочем, повторный поединок не состоялся. Наконец приговор был вынесен и утвержден: царь рас- порядился снова сослать поэта на Кавказ, в армейский полк, воевавший в самом отдаленном и опасном пункте Кавказской линии. Как раз в те дни Николаю I стало из- вестно, что Тенгинский пехотный полк оказался в бед- ственном положении и несет жесточайшие потери. Вот туда-то и решено было отправить Лермонтова. Кстати, в те самые дни, когда Лермонтов отправлялся в новую ссылку, в книжных лавках Петербурга появился роман «Герой нашего времени». вторая ссылка Почти весь май 1840 года по пути на Кавказ поэт про- вел в Москве. Он присутствовал на обеде, данном в честь именин Гоголя. Лермонтов читал имениннику отрывок из своей поэмы «Мцыри». Гоголь был в восхищении. Вскоре поэт выехал в Ставрополь. Генерал Граббе, ко- мандовавший Кавказской линией, к счастью, оказался большим поклонником поэта и, вместо того чтобы на- править его на побережье Черного моря в Тенгинский полк, прикомандировал его к отряду, выступавшему в Малую Чечню. Лермонтов участвовал в кровопролитном сражении на реке Валерик и, по свидетельству командира отряда, про- явил «отличное мужество и хладнокровие и с первыми рядами храбрейших ворвался в неприятельские завалы». Это было далеко не единственное «дело», за которое на- чальство отличило Лермонтова. Но ни орден Святого Вла- димира, ни золотое оружие он не получил. Николай I сам вычеркнул имя поэта из списков офицеров, представлен- ных к награде. Тем временем в Петербурге вышла в свет книга его сти- хотворений. В сборнике не было ни одной хотя бы отно- сительно слабой вещи — два с половиной десятка пре- красных стихов и две поэмы: «Мцыри» и «Песня про царя Ивана Васильевича, молодого опричника и удалого купца Калашникова». роковой поединок В начале 1841 года Лермонтову удалось получить от- пуск и в последний раз приехать в Петербург. На дру- гой же день он отправился на бал к княгине Воронцовой- Дашковой. Появление опального поэта на балу, где присутствовали члены царской семьи, сочли «непри- личным и дерзким». Ему грозила немедленная высылка, однако Воронцовой-Дашковой и некоторым друзьям удалось кое-как уладить дело. Лермонтов начал хлопо- тать о выходе в отставку. Он хотел всецело посвятить себя литературе, выпускать собственный журнал. Здесь,