№ 51 / Зима 2013-2014

OPEN №51 2013–2014 10 Мейсон Карри. Режим гения. Распорядок дня великих людей / Пер. с англ. — М.: Альпина Паблишер Встать на рассвете. Послоняться. Отворить окна, выдвинуть ящики письменного стола в кабинете, пе- реставить книги с места на место. Попробовать сварить приличный кофе. Если (впрочем, как всегда) не получится, сделать пару глотков и спуститься в сад. Только-только часы в гостиной пробьют семь раз — плотно «сесть» на телефон, на ходу соображая, кому уже можно названивать, а кто подобной наглости не поймет. Некоторые самые близкие друзья уже давно начали пользоваться этой привыч- кой и называют вас «живым будильником»… Такое утро не по душе? А Федерико Феллини нрави- лось, бодрило и вдохновляло. Он, кстати, почти всю жизнь спал максимум три часа подряд. Больше его бурная, деятельная натура не выдерживала. Когда Харуки Мураками берется за новый роман, он встает в четыре утра, пишет пять-шесть часов; после полудня бегает, плавает, ходит по магазинам, читает или слушает музыку. При этом резко ограничивает общение, даже с друзьями. Композитор Дмитрий Шостакович очень любил играть в футбол. Иногда исчезал с поля на час, потом возвра- щался, извинялся, что «накатило» и… он быстренько набросал еще один фрагмент очередной вели- кой симфонии. Стивен Кинг ежедневно, и в праздники, и в дни рождения, и в Рождество, «выдает на гора» по 2000 слов. За работу садиться только с утра. Выдаст норму — и до вечера свободен. Автор этой книги потратил почти год, собирая из всевозможных источников факты о том, как органи- зуют свое время и откуда черпают идеи великие люди всех времен и народов. Можно брать пример, подражать, удивляться причудам, сравнивать своих «тараканов» с «тараканами» гениев. А в качестве эталона вполне подойдет разумный «План» от Бенджамина Франклина. Особенно первый пункт, точ- нее вопрос, который американский президент задавал себе сразу после пробуждения: «Что хорошего сделаю сегодня?» А вечером требовал от себя честного ответа. Что и говорить — гений. Марина Фиорато. Венецианский контракт: Роман / Пер. с англ. — М.: Библос «Длинные рясы с капюшонами делали их похожими на монахов, но эти шестеро были служителями науки, а не церкви. Они ведали жизнью и смертью. Они были врачами. Когда они приблизились, дож смог разглядеть их маски: изогнутые клювы из слоновой кости, торчавшие, словно когти хищников, из-под черных накидок. Маски вселяли ужас, но повод, заставивший их надеть, был еще более зло- вещим. Они были его Medico della Peste. Чумными лекарями. Шестеро ученых, из хороших семей, все получили образование в лучших медицинских академиях… Увидеть всех их вместе — дурное пред- знаменование». Действие любовно-исторического романа Марины Фиорато разворачивается в самое тяжелое для великого города время — время печально знаменитой эпидемии чумы, о которой до сих пор рассказывают легенды. Возможно, это явилось первой в истории атакой «бактериологической войны» — доподлинно известно, что в Венецию страшная болезнь была завезена на корабле из Тур- ции. Действие романа начинается в роковой момент: чума уже распространяется по городу. Старый дож понимает, что рассчитывать на чудо не приходится. Единственный шанс на спасение — найти та- лантливого врача, который сумеет остановить Черную смерть. И еще — построить прекрасный, вели- чественный храм — символ преданности и благодарности Всевышнему. Кстати, Марина Фиорато ока- залась в тренде: тематически ее книга перекликается с новым романом Дэна Брауна «Инферно». Произведения дополняют друг друга настолько гармонично, что их стоит читать в тандеме. В Аме- рике «Венецианский контракт» стал бестселлером. Первое российское издание — для ценителей вы- сококлассной полиграфии: стильная дизайнерская обложка, прекрасная бумага, уникальные шрифты. Великие моменты великих Игр. С 1896 года до наших дней / Пер. с англ. — М.: Манн, Иванов и Фербер Строгие темноволосые мужчины любовно, почти как наездники на конские спины, положили руки на седла своих старомодных велосипедов и смотрят в камеру серьезно и слегка надменно. Имеют право. Они — первые из первых, триумфаторы самой первой Олимпиады современности. Всего каких-то девять видов спорта и 241 энтузиаст из 14 государств. Перелистываем несколько страниц: элегантная дама в юбке до земли с ракеткой в руках — у нее теннисное золото-1900. Чуть дальше — смешной усатый дядька циркового вида отжимает здоровенные гантели — больше та- кого нигде не увидите, этот вид спорта был олимпийским всего раз — 110 лет назад. Фотографы еще не очень умеют снимать энергичное движение, поэтому большинство кадров статичны и, по нынешним временам, наивны. Герои откровенно позируют — так положено; и еще так надо, чтобы снимок получился четким. Дальше снимки становятся все более выразительны, изобретательны: новые ракурсы, разнообразные сюжеты, появляются крупные планы, черно-белое изображение по- степенно приобретает цвет… По сути дела, эти изображения — то немногое, что осталось от леген- дарных соревнований и рекордов. Где-то зафиксированы имена и статистика, но они слишком сухи и холодны. А тут — и усилие, и мощь, и драйв, и страсти, и приметы времени… Текста в альбоме минимум — идея совсем другая. Фотографии — редкие, уникальные, из архивов и частных коллек- ций — подобраны со вкусом и смыслом. Они куда выразительнее слов и цифр. Подготовила Клариса ПУЛЬСОН КНИГИ