№ 53 / Лето 2014

интервью OPEN №56 2015 20 — Ирина Дмитриевна, как вы относитесь к путеше- ствиям? —Я с детства мечтала о путешествиях и счастлива, что после распада СССР нам наконец открылась дверь в мир. Я не мыслю свой отпуск без многочасовых хождений по городам и весям в поисках чудес природы и культуры. — Помните свое первое путешествие? — Свое первое путешествие я совершила в шесть лет, когда с тетей и троюродной сестрой поехала на Черное море: мы сняли комнату — койка по рублю в день — в по- селке Хоста около Сочи. Этот вояж совершали тысячи со- ветских детей, и наши впечатления вполне сходны: радост- ное волнение от стука колес поезда и проносящихся мимо полустанков, восторг при виде моря из окна купе на вторые сутки пути, неведомые прежде краски, запахи и звуки юж- ного мира. Море потрясло меня до основания, это была лю- бовь с первого взгляда, которая с годами только крепнет. — А когда и куда вы впервые поехали путешество- вать самостоятельно? —В 20 лет я с компанией друзей поехала в Ереван, где нас встречали и опекали друзья моих родителей. Впечатления юности всегда самые яркие, и я до сих пор помню величе- ственную природу Армении, несравненную красоту языче- ского храма Гарни, вырубленный в скале монастырь Гегард, хранилище древних рукописей Матенадаран, уникальный Эчмиадзинский собор, возвышающую душу суровую про- стоту армянских церквей и их резные каменные кресты — хачкары и многое-многое другое. Более всего, однако, мне запомнилось сдержанное достоинство людей, помнящих о трагическом прошлом своей страны, но преисполненных же- ланием противостоять превратностям истории. — Какая была первая ваша поездка за границу? — Моей первой зарубежной страной была Польша, я посетила ее в 1977 году, когда училась на четвертом курсе университета. На волне брежневской разрядки междуна- родной напряженности и «укрепления дружбы с брат- скими социалистическими странами» в МГУ возникла про- грамма студенческого обмена с Варшавским университе- том. Сначала в недальнее зарубежье отправлялась группа советских студентов для культурного общения со своими польскими сверстниками, а потом польская студенческая делегация приезжала вМоскву, и мы в свою очередь возили ее по туристическим маршрутам. Но прежде чем мне по- счастливилось попасть в братскую Польшу, пришлось вы- держать изнурительную процедуру собирания подписей на характеристику и череду выездных комиссий. Это была многоступенчатая тоталитарно-бюрократическая пира- мида по проверке политической лояльности, вернее, по си- стемному унижению человеческого достоинства. Каждая комиссия — кажется, их было четыре или пять — соревно- валась друг с другом по количеству абсурдных вопросов, задаваемых претендентам на высокое звание «руссо тури- сто»: что сказал Леонид Ильич на таком съезде КПСС, кто директор Большого театра, каковы три составные части марксизма и т. д. Интересно, что ни одного вопроса по истории и культуре Польши на этих инквизиционных до- просах не прозвучало. В какой-то момент у меня возникло желание все бросить и никуда не ехать, выносить издева- тельства стало невмоготу. Испить эту горькую чашу до конца меня убедила моя подруга, также проходившая через выездные комиссии. В итоге мы победили бюрокра- тию и вырвались за кордон. — В каких странах вы побывали? —Как издателю, историку культуры и благотворителю мне посчастливилось посетить много стран: я объездила почти всюЕвропу, побывала в разных городах США, в про- шлом году даже добралась до Аргентины, приняв участие в книжной ярмарке в Буэнос-Айресе. К сожалению, ни в Азии, ни в Африке я пока не была, но кто знает, может быть, профессия и судьба забросит меня и в те края. — Какая страна и город оказали на вас особенное впе- чатление? — Когда мы с подругой вспоминаем студенческую по- ездку в Польшу, то соглашаемся, что до конца жизни эта страна будет нашей самой любимой заграницей. Польша сыграла ключевую роль в моей дальнейшей судьбе — она стала первым опытом свободы. Мы приехали туда за три года до возникновения общественного движения «Соли- дарность», и в студенческих кругах вовсю процветало вольнодумство, немыслимое в Советской России; я посто- янно оглядывалась в страхе, не слышит ли эти разговоры кто-нибудь из наших спутниц, ведь в каждой группе обяза- тельно был стукач. В книжных магазинах свободно лежали переводы западной литературы, запрещенной в СССР, ле- гальный мелкий бизнес создавал в городах живую и яркую жизнь: кафе, клубы, магазинчики, частные парикмахер- ские, арт-мастерские и т. д., на заборах висели карикатуры на партийных деятелей. К тому же, не в пример нам, поляки могли довольно свободно путешествовать по Европе. На- помню ностальгирующим по советскому прошлому, что все эти элементы сладкойжизни появились в России уже после распада СССР, а до того даже сидение на городской траве могло закончиться приводом в милицию. — Вы много ездите по России? — С 1992 года — с момента создания журнала и изда- тельства «Новое литературное обозрение» — я много и ре- гулярно езжу за рубеж. Ездить по России интенсивно я стала позже — с 2004 года, когда мой брат основал благо- творительный фонд, поддерживающий культуру в россий- ских регионах. С тех пор я побывала во многих городах: Но- рильске, Красноярске, Томске, Челябинске, Мурманске, Твери, Ярославле, Воронеже, Казани, НижнемНовгороде и др. И, конечно, несмотря на плотный график, я стараюсь по- смотреть как можно больше достопримечательностей, да и просто походить по городу, посмотреть, как живут люди. — Ваши любимые места на земле? — Я москвичка, дитя большого города, поэтому очень люблю мегаполисы: Нью-Йорк, Париж, Лондон, но Нью-