№ 66 / Осень 2017

обратный отсчет OPEN №66 2017 44 года ее царствования Меншиков фактически превратился в некоронованного правителя страны. Теперь уже ничто не ограничивало ни честолюбивых планов «полудержав- ного властелина», ни его жажды к обогащению. Добился он и указа, прекращавшего расследование его злоупотре- блений. Между тем с начала 1727 года здоровье императрицы стало внушать серьезные опасения. При дворе никто не сомневался, что царствование ее идет к концу. После смерти Петра Великого Меншиков был самым решитель- ным противником воцарения его внука. Понадобилось всего два года, чтобы князь коренным образом изменил свое отношение к кандидатуре сына царевича Алексея. Из лагеря противников он ловко переметнулся в стан самых горячих сторонников передачи трона двенадцатилетнему подростку. Причиной стало намерение светлейшего же- нить Петра на своей старшей дочери Марии. Желание возложить корону на своих потомков было юридически закреплено завещанием Екатерины I (так называемым те- стаментом). Воля императрицы, несомненно навязанная ей светлейшим, состояла в том, чтобы ее наследником стал Петр, который должен был жениться на одной из до- черей Меншикова. Екатерина I скончалась 6 мая 1727 года, и на трон взо- шел Петр II. Через неделюМеншиков получил от импера- тора давно желанное звание генералиссимуса. Сбывались его мечты. Пока все шло по плану князя. 23 мая двенадцатилетний Петр прибыл к Меншикову просить руки его шестнадцатилетней дочери Марии. Через два дня состоялось торжественное обручение мо- лодых. Меншиков понимал, что необходимо оградить новоиспеченного жениха от нежелательного влияния своих недоброжелателей, и не жалел сил и времени на то, чтобы находиться рядом с ним. Но тут вмешался, как казалось, перст самой судьбы. В конце июня Алек- сандр Данилович серьезно занемог. Настолько се- рьезно, что он сам уже почти не надеялся на выздоров- ление. Однако его сильный организм уже в который раз сумел одолеть недуг. Но за время болезни юный импе- ратор, давно тяготившийся опекой Меншикова, нашел себе других советников. В этом Петру немало помог хитрый и честолюбивый барон Остерман, которого Александр Данилович опрометчиво приставил к царю воспитателем. Против Меншикова строили козни влия- тельные князья Долгорукие. В результате выздоровев- ший Александр Данилович скоро убедился, что его вли- яние на императора утеряно. Ну а то, что Петру не очень-то нравится его невеста, никогда не было секре- том. Светлейший уже не сомневался в близости раз- вязки. И она наступила. Восьмого сентября князь полу- чает предписание, запрещающее ему покидать свой дво- рец. Все его письменные обращения о снисхождении остаются без ответа, вскоре Петр II подписывает указ о ссылке Меншикова, лишенного чинов и наград, в ни- жегородскую вотчину, замененную по просьбе князя на Раненбург — крепость близ Воронежа. На сборы были даны лишь сутки. Почти все имущество — обстановку, убранство и предметы обихода, собранные во дворце, пришлось оставить, но и то, что решено было взять с собой, едва поместилось в тридцати трех каретах и огромном числе телег и повозок. Князя и его семью со- провождали почти полтораста слуг. Со стороны могло показаться, что светлейший просто переезжает из од- ного дворца в другой. Увы, вскоре надежды Меншикова на то, что в Раненбурге ему позволят вести жизнь хоть и опального, но все-таки знатного вельможи, рассея- лись как дым. Князю было предъявлено множество де- нежных претензий государственных учреждений и частных лиц. Все это дало предлог Верховному Тайному Совету описать имущество Меншикова в его петербург- ских и московских домах, в приморских дачах, деревнях и заводах. Молва оценивала богатство князя в фанта- стические суммы. Куракин утверждал, что только еже- годный доход с вотчин составлял 150 тысяч рублей, а стоимость драгоценных камней была никак не меньше полутора миллионов. Кстати, среди камней светлей- шего был и самый большой в Европе рубин. Еще более сказочные сокровища приписывали свет- лейшему иностранные посланники. Говорили, что у Мен- шикова изъято богатств в виде драгоценностей, золотой и серебряной монеты на сумму, превышающую 65 миллио- нов рублей. Подобные оценки — чистая фантастика, по- скольку в то время годовой бюджет России составлял примерно 8,5 миллиона рублей. Историки конца XIX — начала XX века приводили более «скромные» цифры, но и они вряд ли соответство- вали реальности. Речь идет о 4 миллионах рублей налич- ной монеты, капиталах на 9 миллионов рублей в лондон- ских и амстердамских банках, драгоценностях на 1 мил- лион. Среди прочего упоминается 105 пудов золотой посуды. Современные наиболее компетентные исследова- тели полагают, что общая сумма сокровищ и денег, ото- бранных у Меншикова, составляет приблизительно 400 тысяч рублей. Сумма по тем временам тоже огромная. Однако следует иметь в виду, что она не отражает всего богатства князя. В нее не входит стоимость дворцов со всей их обстановкой, а главное — многочисленные и огромные вотчины с десятками тысяч крепостных кре- стьян. Между тем пребывание Меншикова в Раненбурге про- должалось недолго. Его недруги в Петербурге решили, что место ссылки князя не так уж далеко от прежней сто- лицы — Москвы. 8 апреля 1728 года император подписал указ о ссылке князя с женой, сыном и дочерьми в Бере- зов — небольшой городок примерно в тысяче верст от То- больска. Дорога была долгой и нелегкой. Ее тягот не вы- держала Дарья Михайловна. Бедная женщина выехала из