№ 67 / Зима 2017-2018

OPEN №67 2017–2018 22 интервью сальных проблем России сейчас — это отсутствие необ- ходимой критической массы талантливых, сильных, энергичных людей… Люди, которых мы теряли, они в основном в Америку уехали. Слой интеллектуалов в Америке сегодня существенно мощнее, чем у нас. И большой миф, что якобы у нас было такое особенное культурное общество, сильная интеллигенция… У нас, безусловно, есть много отдельных талантливых людей, но запас этот бедный. Есть академические институты в Москве… Ну еще Питер, плюс Академгородок в Ново- сибирске… Самара, Нижний… А ведь до революции в каждом городе была своя культурная элита — писатели, композиторы. Прекрасные гимназии были во всех гу- бернских городах, провинциальные университеты да- вали серьезное образование; бабушка моя, кстати, учи- лась в Томском. То, что случилось после революции, описывается известными стихами Георгия Иванова: «Невероятно до смешного — был целый мир, и нет его…» Целый мир исчез. Он был распределен по всей террито- рии страны. Сегодняшняя концентрация интеллекта в одном-двух городах — свидетельство того, что этот мир был. советский интеллигент Я представитель умирающего класса интеллигенции, я, безусловно, советский интеллигент по своему воспи- танию… Я не раз говорил, что русская интеллигенция — это такой феномен… Она у нас была вместо церкви, ко- нечно. Мы, как мне представляется, с достаточной долей силы должны пытаться идти на Запад. И это, конечно, предполагает какую-то ломку какой-то части общества, которая не хочет быть западной. Я считаю, что у России просто нет другого выбора, как стать частью европей- ского сообщества. Я думаю, что русская национальная идентичность сможет вполне сосуществовать с высокой правовой культурой. Доказательства? У нас была большая группа людей, воспитанных в рамках западной куль- туры…Офицерская честь была —до 1917 года. У нас были купцы, мы даже по Островскому это помним, по той же «Бесприданнице», которые на слово заключали сделки. Вот так вот пожали руки и поехали, без обмана и без кид- няка — это не русская традиция, это западная культура, западная! И это было уничтожено, как мне кажется. И движение в эту сторону не угрожает русской идентич- ности, хотелось бы в это верить… Я вижу примеры, как целые цивилизации —Корея, на- пример, Япония, Малайзия, очень восточные страны, ста- новятся западными, — я имею в виду прежде всего отно- шения в бизнесе. В такую цивилизацию, где держат слово и не кидают, надо тащить железной рукой. Такое измене- ние ментальности могло бы произойти через верховную власть. Россия, на мой взгляд, не знаю в каких границах, станет членом западного сообщества. Другого пути не су- ществует. Думаю, я достаточно адекватно представляю себе свой народ. Я родился и жил в коммунальной квартире. В метро не езжу, но зато на охоту много езжу. А на охоте, там много разного народу бывает, от егерей до случайных по- путчиков-охотников. Я много летаю по стране, много об- щаюсь с людьми, практически только в России охочусь; я люблю русский лес, в Африку меня не тянет, в Европе скучная охота. Плюс в этот кабинет приходит большое количество директоров разных заводов… На Западе отношение к деньгам более спокойное. А в бедной стране деньги больше являются предметом вожде- ления. Это такая мистическая вещь — все были одинако- вые, в одной группе учились, но потом он разбогател, а я все такой же, как был… Вот такое ощущение чуда, которое окружает наших богатых людей…ВАмерике в первые годы развития капитализма миллионеры были окружены огром- ным общественным вниманием. Тот же Рокфеллер тоже был мистической фигурой… А сейчас там много богатых людей, и они теперь там никого особенно не интересуют. У нас многие зарабатывали деньги и думали, что это навсегда. Сколько людей за время нашей жизни исчезли с поляны… Какие-то деньги, конечно, у них остались… У Смоленского огромная империя была — и где Смолен- ский? Кто еще? «Микродин», «Империал». Вообще бизнес такое дело, что сегодня идет, а завтра может не пойти. К этому надо спокойно относиться. И вот еще что важно: спокойно относиться к своим успехам. Думать: «Вот какой я богатый, и это навсегда», — глупо... Я считаю, что жизнь статистически справедлива и каждый получает то, что и должен был получить, учиты- вая, безусловно, везение и время… Насчет денег… Я, без- условно, чувствую, что это настоящий праздник, посто- янно мне хочется себя ущипнуть за руку: не снится ли мне это все… Я хорошо помню, как в Вене моя жена подошла к витрине ювелирного магазина, а я ей посоветовал даже не смотреть, потому что мы там никогда в жизни ничего не купим. Я хорошо это помню… самореализация У меня обычная интеллигентская квартира, только большая. Если представить себе нормальную профессор- скую квартиру, то моя квартира от такой не сильно от- личается. Книг очень много. Ну картины есть… Вряд ли будут — надеюсь, что их не будет, — фунда- ментальные изменения в нашем бизнесе. Но это не значит, что жизнь кончена, жизнь, она будет идти. Я прежде всего жду нового понимания. Я думаю, что цель жизни — это самореализация и самосовершенствование. А самосовер- шенствование — бесконечный процесс. Думать, читать книжки — и писать книжки… Жизнь просто не останав- ливается никогда. О!