№ 67 / Зима 2017-2018

классик OPEN №67 2017–2018 42 сводили с ума ее остроумие, грация, обаяние. И это при том, что какой-то особенной красотой она не отлича- лась. Нарышкина страстно влюбилась в Сухово-Кобы- лина. Об их романе судачила вся Москва. Луиза схо- дила с ума от ревности. Она часто приходила к дому Нарышкиных и высматривала, там ли ее неверный воз- любленный. преступление и наказание А 9 ноября 1850 года изуродованное тело Луизы Си- мон-Деманш было обнаружено на Ходынском поле, за Пресненской заставой. 10 ноября началось расследование убийства. С самого начала появились две полноправные версии. Согласно первой, преступление совершили люди Сухово-Кобылина, отданные им в услужение Луизе, и сделали они это из-за того, что Деманш была «злая и ка- призная женщина» и всячески их угнетала. Убили и изу- родовали француженку в ее квартире, а потом свезли на лошади за Пресненскую заставу и бросили в овраг за Ва- ганьковским кладбищем. По второй версии, в злодеянии был повинен сам Су- хово-Кобылин. И убил он свою любовницу в доме на Сен- ной площади (сейчас это Страстной бульвар, 9), где тогда жил. В флигеле был произведен обыск и в сенях обнару- жены пятна крови. А вскоре в газетах появились матери- алы, в которых утверждалось, что во время убийства при- сутствовала и Нарышкина. Согласно этой версии, 7 ноя- бря француженка неожиданно явилась к своему любовнику и застала там Нарышкину. Между ними про- изошла бурная сцена, и Деманш ударила соперницу по лицу. Вспыльчивый Александр, схватив тяжелый канде- лябр, ударил Луизу по голове и убил наповал. Затем он позвал своих дворовых и обещал им деньги и вольную, если они возьмут вину на себя. Он также посулил им свое заступничество перед судом. Кстати, завсегдатаи москов- ских клубов, в том числе и Английского, членом которого был Сухово-Кобылин, зная вспыльчивость Александра Васильевича, в большинстве своем поддерживали именно эту версию. Ну а 16 ноября 1850 года к дому Сухово-Ко- былина подъехала карета, из которой вышли два полицей- ских офицера и четыре вооруженных солдата. Алексан- дру Васильевичу был зачитан приказ об аресте. В ярости он с ругательствами обрушился на пришедших, пытаясь их вытолкать, но ему заломили руки и потащили к карете. В Тверской части его посадили в одиночную камеру для особо опасных преступников, сырую и темную, а во время первых же допросов высокий полицейский чин на фран- цузском языке советовал ему не медлить с признанием и не усугублять вину. Между тем Надежда Нарышкина после допроса в по- лиции тайно покинула Россию и отправилась в Париж. Через несколько месяцев она родила там дочь, отцом ко- торой был Сухово-Кобылин. Александр Васильевич находился под арестом уже почти неделю, когда ему неожиданно сообщили, что его дворовый человек, обвиненный в убийстве Деманш, при- знал свою вину. Сухово-Кобылин был освобожден под подписку о невыезде из Москвы. Увы, это было только на- чало. Следственная комиссия продолжала свою работу. Возникло сомнение в достоверности показаний дворовых людей. Основание для этого, как ни парадоксально, дали показания самого Сухово-Кобылина, который утверж- дал, что отношение Деманш к дворовым людям было столь «удовлетворительным», что у тех не было никаких осно- ваний ее убивать. Скорее всего, он сделал это заявление из благородных чувств к своей возлюбленной. Кроме того, Александр вопреки очевидности утверждал, что не состоял в любовной связи ни с Нарышкиной, ни с Деманш. Сам он выдвинул версию, согласно которой Деманш убили неизвестные преступники с целью ограбления. Жернова дела закрутились с новой силой, и скоро к расследованию подключились Правительствующий Сенат и Государ- ственный совет. Шло время. Крепостные то давали признательные по- казания, то полностью их меняли. Единогласия среди судей по-прежнему не было. Измученный всей этой кру- говертью Сухово-Кобылин решил дать взятку обер-про- курору Лебедеву за обещание «дать делу положительный ход». Однако хитроумный обер-прокурор вовсе не соби- рался держать свое слово. Заявив, что он составил реше- ние, которое поставит точку в этом деле, Лебедев просто солгал. Уж очень хотелось ему получить десять тысяч ру- блей, обещанных подследственным. Александр Василье- вич Лебедева решил все-таки проверить. Опять же дал взятку стряпчему, и тот позволил ознакомиться с резолю- цией обер-прокурора. Потрясенный обманом, Сухово- Кобылин ворвался в кабинет чиновника и, обрушив на него поток проклятий, заявил, что расскажет всем о взятке, Лебедева обыщут и найдут чек на десять тысяч ру- блей. В ответ обер-прокурор, криво усмехнувшись, достал аккуратно сложенный чек, засунул его в рот и, тщательно разжевав, проглотил... Этот случай, хоть и в переработан- ном виде, Сухово-Кобылин использовал в своей второй пьесе «Дело», которая была поставлена в театре в 1881 году. свадьба кречинского Ну а как же Александр Васильевич, успешный бизнес- мен в современных выражениях, начал писать? Смерть Луизы будто разделила его жизнь пополам. День ее ги- бели стал, по словам Сухово-Кобылина, «днем, когда я покинул московское общество и отряс прах от ног моих». Возможно, именно презрение к легковерной улюлюкаю- щей толпе и жажда мести вызвали в нем желание писать. Свою первую пьесу «Свадьба Кречинского» он задумал еще во время своего ареста в конце 1850 года. Наброски