№ 67 / Зима 2017-2018

классик OPEN №67 2017–2018 44 ском труде. Вносил изменения и отделывал свою вторую пьесу. После смерти Мари он почти утвердился в мысли, что семейное счастье не для него. Однако жажда жизни была в нем неистребима. В 1867 году Александр Васильевич женился во второй раз. Его избранницей стала двадцатипятилетняя англичанка Эмилия Смит. Энергичная, хозяйственная, она содержала дом в образцовом порядке. Эмилия прекрасно играла на фортепиано, обладала приятным голосом. Кроме того, она была превосходной наездницей, обожала охоту, фех- товала не хуже мужа, одним словом, принесла в дом Су- хово-Кобылина столь недостающие ему уют, радость и тепло. Но и в этот раз драматургу, отпраздновавшему свой полувековой юбилей, не суждено было долго на- слаждаться семейным счастьем. Во время одной из верхо- вых прогулок Эмилия простудилась. Десять дней ее сжи- гала сильнейшая лихорадка. Никакие лекарства не помо- гали. Врачи диагностировали «бурное воспаление мозга». 27 января 1868 года Эмилия скончалась. Похоронили ее в Москве, на Введенском кладбище, рядом с могилой Луизы Симон-Деманш. Больше о женитьбе Александр Василье- вич уже никогда не помышлял. история тарелкина В 1860-е, годы смертей и утрат, он пишет свою самую резкую и язвительную пьесу «Смерть Тарелкина», третью и последнюю по счету. Заканчивает ее в начале 1869 года. Надежды на скорую постановку не было. В этом его убеж- дала печальная судьба второго произведения. После окончания «Дела» в 1861 году цензура запретила ее по- становку на сцене. Завершив «Смерть Тарелкина», Су- хово-Кобылин принял решение больше никогда не писать для сцены. Литературного мира он чуждался всю свою жизнь. «Я — помещик, дворянин, владелец водочного за- вода — все, что хотите, но только не литератор, — гово- рил он и продолжал: — Я писал свои пьесы не для литера- туры, а, скорее всего, для самого себя ... В них есть в самом деле что-то слишком личное, слишком жизненное ...». В 1870-е годы он не переставал хлопотать о постановке «Дела», но все его усилия ни к чему не привели. Цензура была неумолима. Почему? На этот вопрос он получил ис- черпывающий ответ одного из цензоров: «Мы на себя руку поднять не можем! Здесь все осмеяно, все самое свя- тое, что есть в государстве: законность, власть, лица выс- шего управления!» Тем не менее во второй половине 1891 года разреше- ние было все-таки получено. Возможно, здесь сыграло роль вмешательство нового министра просвещения графа Игнатьева. Как бы то ни было, но пьеса, правда, под на- званием «Отжитое время» и со значительными купюрами, была принята к постановке в Малом театре. Премьера со- стоялась в начале апреля. Играли лучшие актеры. Зал был полон. Успех — грандиозный. Зрители аплодировали стоя, некоторые требовали: «Автора!» «Опомнитесь, — увещевали их другие, — автор давно уже умер!» Взволнованный драматург, убедившись в успехе, по- кинул ложу, не показываясь публике. И все-таки один раз Сухово-Кобылин отступил от сво- его правила. В мае 1900 года в Ярославле праздновался 150-летний юбилей русского театра. После «Грозы» Островского дали «Свадьбу Кречинского». Пьеса прошла с триумфом. Требовали автора. Сухово-Кобылин раскла- нивался из ложи. Однако вся публика, включая высших сановников империи и членов царской фамилии, встав со своих мест, полчаса дружно скандировала: «Автора!» И он вышел. В первый и последний раз в жизни. Театр стонал от аплодисментов. На ресницах убеленного седи- нами восьмидесятитрехлетнего старца дрожали слезы. А через четыре месяца в Петербурге была поставлена тре- тья пьеса драматурга «Смерть Тарелкина». Он получил звание академика изящной словесности в один день с Горьким, Чеховым и Короленко. Казалось, в жизни Су- хово-Кобылина все складывалось удачно. Увы, это было обманчивое впечатление. Теряющий силы и здоровье Александр Васильевич оказался в стесненных материаль- ных обстоятельствах. Умер муж его дочери Луизы, мар- киз Фальтан, в последние годы управлявший имениями и заводами тестя. Сам Сухово-Кобылин заниматься делами в силу своего почтенного возраста уже не мог. Рухнули в разорении его замечательные заводы, на оснащение кото- рых он потратил столько времени и сил. В последние дни уходящего века сгорела дотла его кобылинская усадьба вместе с библиотекой, всеми бумагами и домашним му- зеем. Погибло все, что составляло смысл его жизни. Он продал остатки земельных владений, купил виллу в Больё, на берегу Средиземного моря, в нескольких верстах от Ниццы, и, взяв с собой акварельный портрет Луизы Си- мон-Деманш, некоторые уцелевшие бумаги и единствен- ного слугу, покинул Россию. Тихо и размеренно шла его жизнь в Больё на вилле Ma Moisonette под присмотром любящей дочери. Дом стоял у берега моря. На эту безбрежную даль он и смотрел це- лыми днями, сидя в кресле у открытого окна. Круглый год он принимал солнечные ванны, утверждая, что они спа- сают от всех недугов. Увы, одна из таких ванн, взятых Су- хово-Кобылиным в холодный ветреный день у распахну- того окна, обернулась тяжелым воспалением легких. Александр Васильевич Сухово-Кобылин скончался 11 марта 1903 года на восемьдесят шестом году жизни. Похоронен он на кладбище Больё-сюр-Мер близ Ниццы. Он не считал себя профессиональным драматургом и литератором. Однако ему суждено было добиваться успеха во всем, за что бы он ни брался. О Сухово-Кобы- лине сказана крылатая фраза: «Написав мало, он написал много». Много, ибо его трилогия «Свадьба Кречинского», «Дело», «Смерть Тарелкина» навсегда вошла в сокровищ- ницу мировой драматургии. О!