№ 69 / Лето 2018

интервью OPEN №69 2018 20 олигарх В фильме «Олигарх» у меня не было задачи сыграть именно Березовского. Мы не искали портретного сход- ства. Это образ, мягко скажем, собирательный. Хотя, если меня побрить наголо, может, было бы и забавней… До фильма я с Березовским не встречался, встретился позже: мы снимали в Париже, а потом заехали в Лондон. Лунгин Пал Семеныч показал Борису Абрамовичу свой фильм, а потом встретились за дружеской беседой. Насколько я помню, никаких негативных ощущений у него не было. За- бавно, что на премьере в Центральном доме литераторов в Москве, куда пришли и люди олигархического уровня, они говорили: «Так оно все и было!» Или: «Нет, все было жестче!» Я никому не подотчетен. Я ни у кого не состою на зар- плате. И это дает мне некую анархическую свободу. У меня взгляд на все со стороны… Если я исполняю роль человека, то я должен понять мотивы его поведения: по- чему он ведет себя таким образом, а не иначе. Мне важно понять его взгляд на вещи. Жизнь моя там (в Соединенных Штатах) крутится во- круг работы. Не работать, ничего не делать — это можно только на родине. Есть деньги на пачку макарон и ладно… Зайдешь к друзьям, посидишь, поболтаешь… А в Америке все иначе. Там никто (за исключением близких людей, ко- торые всегда тебе помогут) категорически не терпит лузе- ров. Если человек продолжительное время живет и ничего не добивается — он становится невыносимым, ужасным. Люди боятся, что он им эту бациллу лузера передаст! И его все сторонятся. Там много таких…Лос-Анджелес— это Мекка кино, в этом городе почти у каждого есть сце- нарий или по крайней мере задумка… У людей чувство нереализованности, а рядом все бурлит, кто-то делает кино — и получается страшный дисбаланс… В Лос- Анджелесе в кастинге участвуют 5 миллиардов человек— практически все население планеты. История с проникно- вением меня на территорию американского кино — она забавная. Я же никогда не учил английский! Но им понра- вилось, как я себя веду в предлагаемых обстоятельствах, и этого оказалось достаточно для того, чтоб пригласить. Оказалось, можно работать и там, и тут. Наша профес- сия — она такая интернациональная. бытие и сознание Бытие определяет сознание, как говорил великий Карл Маркс. Я из городка-то такого, где олигархов не было — из Новокузнецка. Родители работали в театре кукол… Они были фанатически преданы именно театру кукол! Со стороны это кажется достаточно легкой профессией. А на самом деле это невероятно тяжело: кукле, которая нахо- дится наверху над тобой, передать жизнь, через себя про- пустить, при том что куклы разные — ростовые, петру- шечные… Папа работал одновременно с двумя куклами. При этом он еще разговаривал разными голосами, сам с собой. В левой руке — Кощей Бессмертный, в правой — Иван-царевич. Это что-то невероятное было… Папа был эпикуреец. Очень сильный, красивый, 140 килограмм… При росте 175. Папа говорил: «Пока толстый сохнет, тон- кий сдохнет». И еще у него было выражение, которое сильно помогло мне в жизни… Папа сказал однажды, после драки, я подрался с кем-то: «Вова, у тебя всегда в жизни будет возможность в течение двух секунд напу- гаться до у..ру. Две секунды есть на это! А все остальное время смысла нет пугаться. Держись нормально». Родители вообще передали мне ген любви, они очень любили друг друга и умерли практически в один день. Я маленьким мальчиком постоянно таскал домой кошек, собак, лечил от всякой гадости, так меня и пере- клинило. Я два года проучился в университете на биоло- гическом факультете, занимался прикладной психоло- гией и должен был лечить людей от душевных заболева- ний. Бросил. Забрали в армию. В пути у меня возник конфликт с прапорщиком, и я уронил ему на голову чемо- дан. Случайно. Меня отправили назад в Новокузнецк для проверки в психоневрологическом диспансере. А там ра- ботал замечательный врач, у которого дети ходили в наш кукольный театр. Проработав среди психов три месяца, я был отпущен на волю. Пошел в театральное. У приемной комиссии был шок. После моей безобразной юности я ходил с усами, с длин- ными волосами, как Боярский, и с рандолевой фиксой, мне ее ребята сами сделали. Так что когда я говорил, у меня губа приподнималась. И в таком вот виде я стал чи- тать «Онегина», как мне казалось, очень хорошо. Все бук- вально под стол сползли от хохота. Я поздний ребенок. Уменя мама 1925 года. Бабушка при- ехала из Италии учить наших коммунистов итальянскому языку, тогда ведь у наших были особые отношения с Ита- льянской компартией. И вот она с одним из учеников всту- пила в брак. Итальянскую кухню обожаю. С детства люблю макароны по-флотски. Еще больше я люблю пельмени. нобелевская премия Были разговоры, что мне предлагали 20 миллионов за роль в «Ларе Крофт-2». Это полная ерунда. Всего 16,5 миллиона долларов мне предлагали. (Машков отказался, чтобы снять фильм «Папа». — Прим. ред .) Надо было взять 16,5, а потом дергаться… И что угодно делать… У меня проблема с алкоголем сведена к нулю, я в этом смысле как животное себя веду: хочу — пью, не хочу — не пью. И вот что интересно: я не понимаю вкусовых качеств напитков, мне нравится само опьянение. Денис Евстиг- неев на съемках фильма «Лимита» попросил меня выпить

RkJQdWJsaXNoZXIy NDk2Ng==