№ 70 / Осень 2018

СОДИС 47 Ведь мало того, что орган — один из самых сложных механизмов, создаваемых людьми, это еще и одно из самых тонких, нежных и капризных устройств. На зву- чание органа может влиять изменение температуры на доли градуса или изменение влажности на несколько процентов. Или сдвинутая на пару миллиметров неза- метная деталь внутри этого сложнейшего механизма-ор- ганизма… Наш рассказ — об одном их крупнейших органов Ев- ропы, который находится в Большом Светлановском зале Московского международного Дома музыки. Слово «уникальный» в применении к органу звучит банально. Ведь каждый орган уникален, двух одинаковых просто нет в мире. Но этот инструмент действительно входит в мировую органную элиту и по ряду параметров может считаться уникальным среди уникальных. По отношению к музыкальным инструментам странно говорить о физических параметрах. Разве имеет значение, что скрипки Гварнери на два сантиметра длиннее скрипок Страдивари? И все же, рассказывая об этом органе, трудно удержаться от нескольких впечатляющих цифр. Во-первых, фасад органа, который виден из зрительного зала — лишь незначительная часть этого колоссального инструмента, так сказать, верхушка айсберга. За величе- ственной 15-метровой «скульптурой» из труб кроется удивительный, невероятный мир, занимающий несколько помещений на пяти этажах. Общий вес органа — около 30 тонн. Всего здесь 6 тысяч звучащих труб, от огромных де- ревянных коробов-резонаторов до маленьких металличе- ских трубочек размером с пастушью дудочку. Каждая из труб снабжена устройством подачи воздуха и механиз- мом настройки (причем для разных типов труб эти меха- низмы разные). Трубы объединены в группы согласно тембрам и регистрам. К ним подведены тысячи тяг, также снабженных механизмами настройки. А еще устройства включения регистров и приводы заслонок, выпускающих звук на волю или приглушающих его. И все это управля- ется руками исполнителя без участия электромоторов и гидравлики! Впрочем, не только руками. Ведь помимо че- тырех клавиатур-мануалов есть еще и ножная клавиа- тура — 32 педали. Плюс рукоятки и педали включения регистров, педали, управляющие интенсивностью звука… Едва ли в музыкальном мире найдется что-то по сложно- сти равное игре на органе. Да и исполнителей, которые могут раскрыть все возможности органов подобного мас- штаба — единицы. Но еще более уникальны специалисты, способные спроектировать и построить такой инструмент. Главный смотритель органов Дома музыки Павел Кравчун стоял у истоков создания органа для Светлановского зала. — Полный цикл работы над этим инструментом занял три с половиной года, — рассказывает Павел Николае- вич. — Орган создавался в Бонне специалистами немец- ких фирм «Клайс» и «Глаттер-Гётц». Но техническое и творческое задания исходили от нас. Наш орган должен был стать универсальным инструментом, на котором можно исполнять музыку различных эпох и стилей. Но все же каждый орган имеет особую черту характера. Хо- телось, чтобы наш инструмент был по звучанию близок к романтизму, получившему развитие в музыке в XIX веке. Специально для этого органа были созданы особые, нео- бычные по звучанию регистры. Здесь есть не только вер- тикальные, но и горизонтальные трубы, направленные в зал подобно инструментам духового оркестра. Знамени- тые органисты из разных стран, концертировавшие в этом зале, высоко отозвались о возможностях нашего органа, позволяющего раскрыть новые грани известных произве- дений. Возможности большого органа Дома музыки действи- тельно поражают. Он способен звучать, как тихая, одино- кая флейта, или наливаться мощью огромного оркестра, бодро звенеть, как охотничий рожок, или наполнять зал благодатной полнозвучностью церковных хоралов. Ему даже доступны звуки, лежащие за пределами человече- ского восприятия: инфразвук, который можно почувство- вать всем нутром, словно в мгновения громового раската, и ультразвук, тонкой, исчезающей нитью тянущийся куда-то к небесам... Это орган, способный затронуть струны души, освободить ее от земных оков, вознести к тем сферам, где звучит неземная музыка. О! ИСКУССТВО ЗВУКОВ