№ 71 / Зима 2018-2019

интервью OPEN №71 2018–2019 22 клоуны и футболисты Для меня многие люди, выступающие на сцене, делаю- щие кино, пишущие какие-то тексты, не являются колле- гами. Коллеги для меня — это архитекторы, врачи, люди, работающие для своих современников, достигающие какого-то результата. Мы вместе работаем на Родину. Я вот никогда не говорю «в этой стране». Я говорю «в Рос- сии» или «на Родине». Ребята из Comedy Club в определенных кругах более известны, но никто не будет расспрашивать этих клоунов на экономические темы. Их можно спросить о моде, о том, что они едят, где отдыхают, какие спиртные на- питки употребляют. Наверное, у футболистов и хоккеи- стов можно спросить, какие они водят машины. Но их мнение о политике и экономике не может нас интересо- вать. Зато нам хочется знать, что думают о происходя- щем в стране и мире люди, которых мы считаем умными, значительными, думающими. Конечно, их мнение будет интересовать всех. работа и гуманизм Никакой профессиональной работы на улице быть не может. Все эти художники на Арбате, которые рисуют, с позволения сказать, портреты, не более чем форма по- прошайничества. Фактически они собирают милостыню. Никакого развития в этом нет и не может быть… Важно, как ты заработал богатство. Если в профессии, то все в порядке. Мне легко говорить — я один на сцене, я могу себе позволить не делать того, чего не хочу. А зара- батывать деньги предательством профессии — это то, что лишает человека смысла и возможности работать. Это я говорю о корпоративах. Любой корпоратив, подчеркиваю, любой, без исклю- чения, — это унижение артиста. Можно все что угодно говорить, но это всегда унижение, это всегда обслужива- ние каких-то людей. Именно не выступление, а обслужи- вание. А унижение всегда отвратительно. Эти деньги, которые платят за корпоративы, — они кажутся лег- кими. А на самом деле они разъедают душу. И уничто- жают профессиональное в человеке. Мы знаем много музыкантов — не будем их называть, — которые погибли исключительно из-за корпоративов. Как творческие еди- ницы… Настоящее искусство — оно только в том месте, которое специально для него отведено и предназначено: в театре… Я бывал на таких днях рождения, где выступал Ургант. Но для него-то это нормально! Кто Ваня Ургант? Телеве- дущий. Ну вот он и ведет. А если бы он писал книги, если бы он играл в театре, если бы он был кинорежиссером (каким-то значительным или хотя бы с претензией на зна- чительность) — тогда бы другое дело… место жительства Мне очень нравится Севастополь. Прям так нравится! Но я понимал отчетливо в 1996 году, когда решался этот вопрос (куда мне переезжать из Кемерова), что в украин- ский Севастополь я жить не поеду. И я не поеду жить в Тбилиси, хотя мне там очень нравится. Вообще в другую страну я не поеду жить никогда. Я поехал в Калининград не потому, что там жил Иммануил Кант. Я поехал туда по- тому, что там есть море, там не холодно и это не так далеко отМосквы. ВМоскве яжить не хотел и не хочу. А в Сибири, на таком далеком расстоянии от центра культурнойжизни, в местности, где полгода зима, мне надоело. В Калининграде у меня сейчас дом. В красивой истори- ческой части города. Есть сад. Дом старый — 1934 года постройки. Его интересно было восстанавливать... Калининградцы, как бы они не ориентировались на своих соседей, понимают: для того, чтобы жить так, как соседи, надо быть гораздо эффективней и работящими. А они вальяжные, веселые русские люди, которые хотя не лентяи, но и не страшные работяги. Они живут так, как живут. И своим образом жизни дорожат. Есть калининградцы, которые купаются ежедневно, и зимой, и летом. Вот в этом году был теплый май. Вода — 18–19 градусов. В Балтийском море при солнышке в такой воде купаться психологически нормально. И еще же рюмку водки никто не отменял. Выпил рюмку водки—ис- купался, взбодрился, и на солнышко. Я двадцать лет там живу. В то лето, когда Москва задыхалась от жары и дыма, в 2010 году, в Калининграде было так замечательно! Вода прогрелась до 26 градусов. Это было очень приятно. А какой там песок —мелкий, чистый, его можно засыпать в песочные часы. А в прошлом году летом вода была 24 градуса. У нас там можно купаться весь июль и половину августа. Гарантированно практически. Потом — чудес- ный сентябрь. Там строят таджики, узбеки продают на рынке. Плов готовят. А есть у нас узбек замечательный, его все любят, Макс. У него самая большая мебельная фабрика. Там у него работают итальянцы. Работают по дереву. Узбек наш восстанавливал резьбу по дереву большого органа в кафе- дральном соборе. Узбек восстановил католический орган! Служил в Калининграде в армии в начале 1980-х, остался. Мы живем там по праву, потому что, в сущности, у России как у правопреемницы СССР никаких военных трофеев, кроме Калининградской области, не осталось. Это единственный военный трофей. Академик Лихачев говорил, что русская духовность сохраняется провинцией. Но академик был не прав! По- тому что, конечно, провинция не занимается сохранением духовности. Она просто живет. Кто-то выживает, кто-то живет даже роскошно. Но в основной массе своей люди просто живут и все. Ну, действительно, в Кемерове вряд