№ 72 / Весна 2019

интервью OPEN №72 2019 18 Так вот, в своей тетрадочке вдова Майка, Наташа, опи- сывает свой такой платонический роман с Цоем — прямо во время их дружбы, Майка и Вити. Я запомнил тогда слово «платонический». Этот эпизод стал основой сцена- рия «Лета»…Павел Лунгин. Я его расспрашивал: «Как ты вышел на фильм “Остров”?» Он ответил: «Мне просто приносят всякое разное, я читаю. Мне понравился этот сценарий. Когда я его дочитал до конца, то понял, что мне надо Мамонова снова найти спустя 20 лет. Которые прошли после “Такси Блюз”». Вот я думаю, что Серебрен- никову просто принесли сценарий «Лета», и ему понрави- лось… новые художники Я сейчас читаю книгу «Шизореволюция», про то время — ее написал мой товарищ Андрей Хлобыстин. Он плоть от плоти этого поколения. И вот тут есть про Цоя и группу «Кино». Всякие редкие документы. И про арт- группу некрореалистов. Вот в книге картинки, тут натур- щики, раскрашенные под трупы. Лидер этой группы — Женя Юфит, человек, широко известный в узком кругу. В книге «Шизореволюция» Хлобыстин описывает всю ту жизнь, которая зародилась в Ленинграде на рубеже 1970– 1980-х. Это были в основном музыканты. Цой и другие. Му- зыканты превалируют. Просто за счет того, что поп- музыка—это самый популярный вид творчества. Ипотому музыканты затмили собой достижения главных героев того времени — художников. Превзошли их по известности, по влиянию... Но как раз художники и были в этой тусовке самыми яркими личностями! Те, которые потом стали на- зываться «Новыми художниками», и в эту группу входил, кстати, и Виктор Цой! И будущий барабанщик «Кино» Ге- оргий Гурьянов, у которого кличка была Густав. Цой, не все про это помнят, был и по образованию художник. Он развивался под влиянием Юфита и Свиньи. Работы Цоя продаются сейчас на рынке по 10–15 тыс. долларов. А тогда они ничего не стоили! Мне ребята их надарили столько, что мне было их некуда вешать… Многие яркие люди того времени погибли в молодо- сти, но о них никто не вспоминает. Скажем, лидер питер- ской рок-группы «Россияне» Георгий Ордановский погиб совершенно таинственным образом: вышел после празд- нования Нового года на станцию — и исчез. И все! Про- шло с тех пор 36 лет! Он был очень хорош, у него есть не- сколько замечательных песен... Но — явлением не стал. Спроси людей — никто его не знает, кроме историков русского рока. И вот автор «Шизореволюции» Хлобы- стин пишет, что Цой — человек, который ярче всех смог выразить то новое, что возникло в арт-атмосфере города. Тогда выросло поколение, совершенно не связанное (практически) с прошлым. Они называли друг друга иди- отами, тупыми... На Западе для этого придумали слово «панк», и в Питере это направление возникло в то же самое время. И вот наших стали задним числом называть панками... Цой и его партнер по первой группе Леша Рыбин по кличке Рыба входили в эту тусовку, когда еще и в помине не было его знаменитых песен. И вот там Витя набрался этих определяющих музыку «Кино» свойств: бо- дрости, свежести и смелости — и стал их выразителем. Эта компания состояла из людей, которые позже стали известными художниками, такими как Тимур Новиков, Иван Сотников, Олег Котельников, кинорежиссерами — Женя Юфит. Это я говорю о тех, кого я знал, с кем дру- жил. Все они были у меня гостями в Москве. Заслуга моя как кинодокументалиста в том, что я впервые про это рас- сказал. Свой фильм о группе «Кино» я назвал «Дети минут» — по названию песни Цоя, которую он мне оста- вил в наследство. В этой песне Витя критически отозвался о некоторых питерских музыкантах (Кинчеве из «Алисы» и Борзыкине из «Телевизора»), которые стали популяр- ными во многом из-за своих антиправительственных песен. В этой песне персонажей Цой не назвал, но они были узнаваемы. И вот Витя как невероятно тактичный человек сказал, чтоб я эту песню не записывал на магнитофон. Но — оставил мне текст на бумажке. Там были строчки: «Дети минут никогда не поймут круговорота часов и при- дут на порог и сломают дверь, позабыв, что у нее есть засов...» — как-то так. Вот шестидесятники, о которых снято много фильмов, — Высоцкий, Вознесенский — они мечтали, чтобы официоз их пригрел. В той или иной сте- пени они все в этом официозе существовали. И смогли так-то приоткрыть эту советскую железную дверь. А по- коление Цоя — это была первая компания, которая на- чала жить, совершенно не обращая внимания на совет- скую действительность. У нее не было не то что надежд, но даже и желания не было помериться силами с официо- зом. Они просто жили параллельно. Это Питер. А вот в Москве даже мы с моим неукротимым братом Володей были по идеологии ближе к шестидесятникам. Тот же Ма- монов всегда мечтал, чтобы его стихи напечатали. Но его не печатали! Питерские художники первыми у нас стали заниматься тем, чем сейчас занимается Бэнкси — граф- фити... В Ленинграде тогда не было этих баллончиков с краской, и поэтому они рисовали чем попало. Я ценю годы дружбы с питерскими. Стараюсь при первой же возмож- ности ездить в Питер. Я там общаюсь с людьми из той старой компании. Но многих уже нет... Гребенщиков до- ступен скорее в Москве. Мне кажется, он тут больше вре- мени проводит.  лирика У меня в жизни была большая удача—то, что я в пятом классе познакомился с Петей Мамоновым. Что позволило сделать главное дело в моей жизни — группу «Звуки Му». Наши песни слушали в компании питерских «Новых