№ 74 / Осень 2019

OPEN №74 2019 8 Курцио Малапарте. Бал в Кремле: [незаконченный роман]/Пер. с ит. — Москва: АСТ; РЕШ В мае 1929 года в Москве появился необычайно элегантный гражданин в соломенном канотье, сразу видно — ино- странец. Многие столичные дамы потом вспоминали, что это самый красивый мужчина из всех, что им доводи- лось встречать. Курцио Малапарте, представлялся он, известный в Европе писатель и публицист. На самом деле его звали Курт Эрих Зуккерт, отец — немец, мать — итальянка. Звучный псевдоним был выбран со значением: Бо- напарте — «хорошая доля», Малапарте имеет противоположный смысл, Наполеон «кончил плохо, я кончу хо- рошо», со смехом говорил он. Успел совсем юным повоевать в Первую мировую, награжден за храбрость. С Мус- солини на дружеской ноге. Интересуется революционным движением, прекрасно знает русскую литературу, от Пушкина до Достоевского. Приехал как журналист, представлен советской элите — дипломаты, политики, воен- ные, литераторы. Отличный сюжет, яркая личность, очевидные ассоциации, а главное — ни капли вымысла. Ре- зультатом этого недолгого визита стал роман, который автор не завершил. В нем много идеологии и интриг — любовных и политических, эффектные описания Москвы и Ленинграда, рассуждения о революционной борьбе, разговоры о литературе, выразительные городские зарисовки. Среди персонажей — Сталин, Луначарский, Троц- кий, Маяковский, Булгаков, знаменитые красавицы Бубнова и Егорова. Между героями и реальными историче- скими личностями нельзя ставить знак равенства, роман хоть и исторический, но герои в первую очередь литера- турные. А достоверность места и времени тоже отчасти художественная иллюзия. Как в «Трех мушкетерах». Малапатре ушел из жизни в 1957 году, чуть не дожив до шестидесяти. Умирал в отдельной палате римского го- спиталя. Говорят, на смертном одре он получил партбилет и одновременно причастился у посланных папой Пием XII иезуитов. Возможно, он решил, что это хороший конец. Хью Раффлз. Инсектопедия/Пер. с англ. — М.: Ад Маргинем Судя по труднопроизносимому названию, книга о насекомых. Вроде энциклопедии. Формально — да. Жуки, пауки и пчелы на обложке в подтверждение догадки, чтобы не сомневались. Вглядываемся в оглавление. «Язык пчел», «Воздух», «Красота», «Зрение», «Секс», «Смерть», «Эволюция», «Дзен и искусство дз-з-з-з» — еще можно свя- зать с темой. Но вот «Чернобыль», «Мои кошмары», «Соблазнение», «Кафка», «Звук глобального потепления», «Тоска»… О чем это? Все о том же: о сверчках, мухах, москитах и прочих бабочках. Которые окружают нас везде и всегда (даже если мы не замечаем), которые не позволяют себя игнорировать (проигнорируй стаи саранчи, пре- вращающие зеленые поля в пустыни), которым тоже больно, которые воспринимают мир не так, как мы, у кото- рых тоже можно поучиться. Автор не энтомолог, он антрополог, специалист по хомо сапиенсам. И немного поэт. Про инсектов пишет вполне профессионально, но главные его герои все-таки люди. Такие, как всемирно извест- ный ученый Такеси Ёро, чье детское увлечение букашками стало основной жизненной философией: на все в при- роде он смотрит «глазами жука», каждое дерево — особая вселенная, каждый лист уникален. Собирательные су- ществительные типа «насекомые», «деревья», «листья» и особенно «природа» губят в нас восприимчивость к де- талям, делают равнодушными и жестокими, приближают к экологической катастрофе. Кстати, согласно результатам недавних исследований, насекомые тоже спят. Но что если они видят сны? Что им снится? Джакомо Джироламо Казанова. История моей жизни/Пер. с фр. — М.: Октопус Если бы Казанова писал резюме, в графе «последнее место работы» честно указал «библиотекарь». Ирония судьбы — юрист, шпион, военный, алхимик, банкир, обольститель, самый известный европейский авантюрист XVIII века, на склоне лет, а прожил он 73 года, оказался на тихой должности смотрителя библиотеки графа Йо- зефа Карла фон Вальдштейна в Богемии. Зато непыльная и довольно скучная работа в приятном месте позво- лила оставить потомкам в назидание свою подробную биографию. Целых 12 томов. Некоторые исследователи называют сей труд романом, поскольку поди проверь, где завершается правда и начинается вымысел. Но кое- что о нем мы все-таки знаем точно. Он присвоил себе дворянство, был вхож в любое общество, проигрывал в карты дворцы и поместья — и тут же наживал их вновь, из богача становился нищим, основал множество предприятий, в том числе национальную французскую лотерею. Встречался с великими, был представлен королю Франции Людовику XV и Екатерине II, вел философские беседы с Вольтером и Руссо, водил знакомство с графом Калиостро и Сен-Жерменом. Само- любивый гордец, задира, чревоугодник, при этом человек наблюдательный, остроумный, проницательный. Он видел грани мира, скрытые от других. И, разумеется, его призвание, талант — он знал все о науке страсти неж- ной, в которой считал себя непревзойденным виртуозом. Не зря именно на этом поприще и прославился. Хотя в его любовном списке всего 122 женщины за 39 лет, что по современным меркам весьма скромно. Но мы же знаем, что дело не в количестве. Мемуары блистательного мессира Джакомо почти сразу стали классикой. По-русски история Казановы, напи- санная им самим, выходила множество раз, но полного перевода до сих пор нет. Автор избыточен, многосло- вен, велеречив, поэтому отбираются самые интересные фрагменты. Обычно издания содержат немного иллю- страций, но не в этот раз. В этой книге история Казановы сопровождается тщательно продуманными иллюстра- циями: дворцы, сады, парки, великолепная Венеция, родина рассказчика, европейские города, в которых он побывал, интерьеры, костюмы, характерные персонажи, бытовые и жанровые зарисовки, от Дюрера и Каналетто до Жан-Батиста Греза и Ватто. А еще фривольные и эротические сюжеты, среди которых есть редчайшие, мно- гие публикуются впервые, поскольку хранятся в закрытых частных коллекциях в Италии и Франции. Вишенкой на торте — великолепное предисловие и подробные комментарии, из которых следует, что почти все истории Казановы — правда. Подготовила Клариса ПУЛЬСОН КНИГИ