№ 76 / Весна 2020

классик OPEN №76 2020 60 поиск пути В Мальборо также усилился интерес Уильяма к рели- гии, и он с благословения родителей решил избрать ду- ховную карьеру. Летом 1852 года Моррис поступил в Экс- етер, колледж Оксфордского университета. Там он сбли- жается с несколькими молодыми людьми, которые позднее стали его партнерами в дизайнерской фирме. На старших курсах университета интерес к религии у Мор- риса угас, и он решает посвятить себя архитектуре. После окончания университета Уильям некоторое время рабо- тает в мастерской известного архитектора Джорджа Стрита, однако вскоре осознает, что архитектура не его призвание. Как раз в это время один из его ближайших друзей Эдвард Берн-Джонс начинает брать уроки живо- писи у основателя и идейного вдохновителя недавно соз- данного им Братства художников-прерафаэлитов Данте Габриэля Россетти. Ученики и последователи преклоня- лись перед Россетти, считая его едва ли не божеством. Россетти был необычайно сильной и властной нату- рой, художником необычайно мощного дарования. Как направление его школа прерафаэлитов ставила своей целью восстановление и развитие средневекового стиля живописи, существовавшего в самом начале эпохи Воз- рождения. Моррис сразу же подпал под обаяние моло- дого гения, тем более что он и до встречи с Россетти бре- дил Средневековьем. Именно Россетти открыл и всячески пестовал его талант дизайнера. Началось все, естественно, с уроков живописи. Но вскоре Уильям понял, что полно- ценным художником он не станет. Моррису не давались фигуры людей и животных. Позднее их изображения на его знаменитых обоях и гобеленах рисовали друзья — Филип Уэбб и Эдвард Берн-Джонс. Зато в изображении птиц, сложных орнаментов и растительных узоров Мор- рис не знал себе равных. Кроме того, он экспериментиро- вал с цветным стеклом и металлом, создавал непревзой- денные по красоте эскизы для гобеленов, вышивок и ков- ров ручной работы. С удивительным вкусом оформлял интерьеры различных помещений. Необычайно успешно работал он и в других областях прикладного искусства. Считалось, что Моррис владел почти двадцатью ремес- лами. Впрочем, все это было делом будущего, пока же Уи- льям находился в самом начале пути. Летом 1857 года Россетти задумал расписать фресками стены Зала дебатов «Оксфордского союза», собрав для этого небольшую команду единомышленников, в которую вошел и Моррис. Фрески изображали сцены на сюжет книги Томаса Мэлори «Смерть Артура». Писать фрески былоМоррису намного легче, чем работать с холстом, и он закончил свою часть работы раньше всех. Мотив средневе- ковых легенд о Тристане, Изольде и Паломиде сочетается у него с каскадом желтых подсолнухов. Молодой худож- ник передавал содержание средневековых сказаний с по- мощью атрибутов современного ему мира. Подсолнух не был находкой Морриса, он был любимым цветком англий- ского декаданса и французских импрессионистов. К этому времени Уильям довольно сильно внешне изме- нился. Не очень высокий ростом, он раздался вширь и вы- глядел даже несколько устрашающе. Со времени окончания университета бритва ни разу не касалась его щек. Уильям отпустил длинную спутанную бороду, а его грива черных вьющихся волос была так густа, что когда девушки по его просьбе запускали свои ручки в его шевелюру, он поднимал их в воздух, отрывая от пола. Одевался он очень небрежно, порой платье было порвано. Морриса часто принимали за моряка и один раз даже за грабителя. Мать переживала, опасаясь, что сына захватит стихия богемы. Впрочем, мате- риально он от нее уже не зависел. После смерти отца Уильям вступил в наследство, и его ежегодный доход составлял 900 фунтов —немалые по тем временам деньги. идеальная модель Уильям с детства обожал поэзию. Он знал великое мно- жество стихов и мог декламировать их часами. Его первые серьезные поэтические опыты относились ко времени учебы в Оксфорде. Весной 1857 года он выпустил свою пер- вую книгу стихов «Защита Гиневры» — сборник поэзии, посвященный событиям легендарной эпохи короля Ар- тура, а вскоре встретил женщину, казалось, сошедшую со страниц рыцарских романов того времени… Справедливо- сти ради нужно сказать, что первым ее встретил Россетти. Было это на спектакле в театре Оксфорда. Девушку звали Джейн Берден. По меркам средневековых менестрелей, она вряд ли могла считаться благородной дамой, поскольку была дочерью конюха, однако для прерафаэлитов ее и в самом деле удивительная красота была тем самым идеалом, который они стремились отразить в своем искусстве. Россетти немедленно предложил Джейн стать моделью для художников братства, а Моррис, увидев ее, потерял голову от любви. Его метод ухаживания был, мягко говоря, не совсем обычный—он часами читал Джейн главы одного из романов Диккенса. Россетти, желая оставить Джейн в кружке, всеми силами убеждал ее, что брак с Моррисом принесет счастье. В этом же был уверен и сам Уильям. В то время он не понимал, что обожает Джейн как недосягае- мый романтический идеал. Ему казалось естественным бо- готворить ее, как Гиневру, Изольду или Беатриче, и он не задумывался над тем, как может сложиться его повседнев- ная жизнь с простой, не очень образованной девушкой. Что касается самой Джейн, то она с самого начала была равнодушна к Уильяму и так и не сумела полюбить его в дальнейшем, впрочем, не делая из этого секрета. Моррис решил увековечить образ Джейн на холсте. Но поскольку он плохо рисовал людей, давалось ему это с большим трудом. На обороте одного из эскизов к пор- трету сохранилась надпись: «Я не могу изобразить тебя, но я тебя люблю». Над незаконченным портретом Джейн