№ 77 / Весна-Лето 2021

интервью OPEN №77 2021 20 — Дмитрий, из всех ваших путешествий самыми эк- зотическими кажутся поездки на метро. Ньюсмейкер — и вдруг! На общественном транспорте. — Так, а пробки же. Так что, бывает, бросаю ма- шину где-то и дальше еду на метро. К примеру, в театр. Я в метро даже снял видеозарисовку на айфон и раз- местил в YouTube. Она собрала просмотров больше, чем моя передача про какой-нибудь Таити. Мне их ин- тересно сейчас делать. Несколько я снял на прогулках с собакой. — И на электричке же ездите! — Ездил я из своего первого дома, который был на окраине Мытищ. — Вы же давно уже сельский житель, ничего не оста- вили в Москве. — Да. Но я еще и поменял место жительства и пере­ ехал в другую деревню. Я раньше жил в классическом дач- ном поселке в ближнемПодмосковье. На окраине Мытищ. Было очень удобно: сел на электричку — и через 20 минут ты уже на площади трех вокзалов. А потом я переехал по- дальше, в обычную деревню поближе к Звенигороду, где я родился. Это в районе Рублевки... И поскольку там живет руководство страны, часто дорогу перекрывают — минут на сорок, а то и на час. — Там у вас деревянный дом, который вы везде пока- зываете. —Был деревянный, тот старый. А этот комбинирован- ный: низ каменный, верх деревянный. Я искал это место три года. Вокруг поля, родные просторы, а через речку живет у меня Никита Сергеевич. —Самый долгожитель на телевидении—Познер, а за ним уже вы идете? — А Тимур Кизяков? Он тоже давно начал работать на ТВ. А я свою передачу про телевидение начал вести в 1986-м, то есть 35 лет назад. Сейчас таких стариков почти не осталось... — Ветеранов многих уволили. Интриги? — Был такой анекдот. Человек в шляпе заходит в туа- лет где-то на окраине Москвы и видит там женщину, ко- торая выдает бумажки. Он ей говорит: «Ой, подождите, что-то мне ваше лицо кажется знакомым! Это не вы раньше сидели на улице Горького в туалете?» — «Я, ба- тюшка, я». — «А как же вы оказались в Бирюлево?» — «Интриги, батюшка, интриги». Я и сам удивляюсь, как они меня терпят. Давно идут разговоры о том, что мою про- грамму закроют, но все никак не закроют, не знаю почему. Эта передача явно не в стилистике Первого канала. Но меня терпят, и слава богу. — Скажите, вот вы в свое время из-за ГКЧП не могли прилететь в Москву из Англии и там начали снимать свои первые путевые заметки — вы не думали остаться за границей? — Мысли такие приходили. Но было несколько об- стоятельств, которые не позволили мне это сделать. На первое место я поставил бы незнание языка. Я типичный такой совок. Так сложилась моя биография несчастная, что я остался без языка, да еще и без памяти, так что даже сейчас я не могу его начать изучать. Чтобы я в стране какой-то мог контактировать с людьми, это должна быть Черногория. Или Болгария. По крайней мере там меня понимали, а я догадывался, что они мне отвечают. А вот жить в моем любимом Провансе или в любимой Шотландии я, может, и хотел бы, но куда я без языка... Сидеть там старым бирюком в хижине? Нет, это не мое. — И вот вы, видимо, купили квартиру в Болгарии не потому, что это лучшая страна в мире, а потому, что понимаете язык. — Нет, иначе. Там мы снимали морские курорты, и в Святом Власе неожиданно мне предложили купить апар- таменты. Я никогда об этом не задумывался, но предло- жение было очень выгодным... Я там бываю редко, а вот жена ездит каждый год, иногда и по два раза. Ей там очень нравится, а я не очень люблю купаться в море. — Из-за пандемии вы теперь сидите взаперти. — Да, практически год как у нас нет зарубежных по- ездок. Последняя— это карибский круиз. Мы из него воз- вращались через Париж — и проскочили как мышки в щелку, еле-еле. Тогда как раз закрывали границы... А потом началась эта пандемия, которая, к сожалению, забрала немало хороших людей... — А бывало такое, чтобы вы уставали от поездок? Хотелось от них отдохнуть? — Конечно. Накопилось... Помню, еще давно, в сере- дине 1990-х, я встретил своего товарища Андрея Кны- шева. Я стал его расспрашивать, как он живет, чем зани- мается. Он сказал: «Я разъезжаю по миру уже три года. В России даже не показываюсь». Ух ты, сказал я, какой ты счастливый, столько, наверное, наснимал материала! «Нет, я счастливый не поэтому, — ответил Андрей, — а потому, что за это время не снял ни одного кадра. Не думаю о том, как это снять, какой использовать ра- курс. Я просто путешествую для себя, я впитываю впечат- ления». Я тогда его не понял, но потом, когда впервые за 20 лет съездил в отпуск без камеры! (Раньше я и на отдыхе рабо- тал, снимал.) Оказалось, что путешествовать без ка- меры — это огромное удовольствие. — Вы напоминаете Верещагина из известного кино- фильма, которому надоела черная икра, но он вынужден ее есть, а на самом деле с удовольствием поел бы хлеба... У вас похожая ситуация. — Нет-нет. Все-таки для меня поездки, вернее очерки, что я снял во время этих поездок, это способ общения с людьми. Со своими зрителями. У меня возни- кает иллюзия, что я с ними нахожусь в каком-то кон- такте. Что с кем-то мы совпадаем в ощущениях, в пред- ставлениях. Что у меня есть небольшой, но свой круг