№ 78 / Осень-Зима 2021-22

СОДИС 123 — Где череп лошади? Где череп лошади?! — Опять тебя повело… На-ка, выпей. И я опять глотаю зеленый, удушающе ароматный чай. От него свербит горло. Я кашляю. Дался мне этот череп! Но я его видела! И он меня поразил. А чтобы не сгореть, шаман Коля замотал меня в шкуру лошади. Да! Он так сказал — надо! — а в костях моих такая ломота пошла, что я согласилась; и правда, как только грубая гремящая шкура обвила меня всю, я как будто провалилась куда-то… и голос Коли доносился из- далека. Слушать его было необязательно, но страшно ин- тересно. Приходилось делать усилие, это вызывало слезы… но Коля говорил такие важные вещи! — Дура ты! — говорил Коля. —Почему? — капризничала я, кокетничала (хотя вот- вот коньки отброшу). — У меня высшее образование, я четыре языка знаю… — Вот же дура? — удивлялся Коля искренне. И я почему-то смеялась. — Огонь в печени, — бормотал Коля, вонзая мне в пе- чень железные пальцы. — Огонь в печи, — кряхтела я от боли. — Слизь в избытке. — Смех в избенке. — Терпи, дочка. — Сколько же тебе лет, Николай? — Вот же дура! Потом поливал меня чем-то. Нет, это пот с меня лился в три ручья. Потом что-то ему взбрело в башку его рыжую, он рва- нул на себе ворот тельняшки, выпрыгнул на середину ком- наты и давай вертеться. Вертелся, вертелся, вертелся. А лицо у него было плоское и белое, как снег. Коча вместо лица. Щеки из бересты, глаза — щелки, рот — дырка. В эту дырку он выдувал дикие звуки. Эти звуки хитроумно вылеплялись в слово «Мерлушкин». Коля Мерлушкина, моего жениха, знать не мог. — Ты не знаешь Мерлушкина, — сипела я обличающе. ИМерлушкин возникал то в одном углу избы, то в дру- гом. Вертел головой дико, не понимая, и затем куда-то проваливался. — Ты ведьмак, — говорила я, — Коля, ты ведьмак! — Вот же дура! — изумлялся Коля с каким-то новым оттенком, словно моя дурость была безгранична, неох- ватна. —Мерлушкин твой мужик. Ты его замучила. — Ты считываешь! Информацию считываешь! —На четырех языках!—и хохот его гремел по всей тайге. И я каким-то образом понимала, что ко всему этому разнузданному безобразию причастен некий конь! Но, хитрая, не признавалась в этом Коле — не знала, враг он мне или друг! —Ищет тебя! —крикнул Коля. —Мерлушкин ищет! — и заржал. *** —Алтаец из леспромхоза на лошадке тебя привез. Ку- мандинец. В санях. Где подобрал, ничего не сказал, он по- русски еле-еле. — А Коля? — Да ты лежи-лежи! Витя, принеси еще грелку, эта остыла. — Я не хочу грелку. Коля где? Шаман Коля?! — Какой Коля? Есть синяк Коля, в коровнике живет, есть шофер дядя Коля с лесопилки; тебе который нужен? — Света, ты издеваешься? Ты же сама рассказывала про Колю-шамана. Не алтаец. Русский. Бывший «афга- нец». Одичалый. Таинственный человек с невероятными сверхспособностями. — Вот если честно, вот самый невероятный человек в моей жизни — это ты! Вот как ты умудрилась на Святки, в крещенские морозы, к нам в тайгу забуриться, поте- ряться, не замерзнуть, волкам не попасться и к нам до- браться! Кстати, Мерлушкин уже мчится сюда. Созвони- лись. Мириться-то будешь со своим женихом? — Я вначале Колю-шамана найти должна. Я спросить его кое о чем хочу. — О чем, например? — О черепе лошади. Я его видела! Света, ты не пред- ставляешь, что это такое! Молния в мозгу — этот череп лошади! —Так Святки же на дворе, подруга! Ряженые ж ходят! — Не ряженые, Света! Не ряженые! Настоящий череп лошади! Тут в комнату вошел Витя, Светкин муж. Он новую грелку принес. Он услышал про череп. — А, ну так это Ульгень! Местный бог. Видать, ты с ним столкнулась. Нос к носу! — А мог сожрать! — Светка даже испугалась. — Слу- шай, подруга, кончай уже шляться где ни попадя. С тайгой не шутят. Тайга заводит человека и обратно не отпускает. Знай меру, ходи по кромке. — Ульгень, говорите вы… Ульгень… О! РАССКАЗ