№ 83 / Осень-Зима 2024-25

интервью СОДИС 21 — Я стараюсь держать в гармонии все эти категории. Потому что, если выделить что-то одно — все равно, что ходить на одной ноге. А художник должен ходить на обе­ их ногах. — Есть ли в этом списке деньги? —Они меня никогда не занимали. Хотя кому деньги не нужны? Просто я не подчинял творчество денежным эк- вивалентам. Понимаю: труд должен быть оплачен, нельзя расточать себя просто так. Но я такой, и меня уже не ис- править. —Ваш круг общения поменялся. Раньше вас окружали звезды, вы писали песни и для Ротару, и для Пугачевой, вообще для кого только не писали… — Конечно, поменялся. Сейчас вокруг совершенно другой мир. Он более бедный. И это естественно, потому что нельзя жить одним миром, одними ощущениями и одним и тем же кругом людей. Мне сейчас многое непо- нятно. Ну вот, например, мое поколение все время дер- жало связь с классиками, живущими рядом, известными, талантливыми композиторами, которые были старше нас, которые нас слушали, мы их с удовольствием изучали. Сейчас этого нет. Почему? Непонятно. Я даже не знаю, какие есть композиторы в нашем городе. Что вообще де- лает этот Союз композиторов? А раньше были компози- торские собрания, куда приходили наши корифеи. Они нас слушали, мы их слушали, вместе жили одной жизнью духовной. — Вам нравится современная музыка? — Я недавно слушал одну симфонию, написанную мо- лодым композитором, меня потрясла его музыка. Потряса- юще интересная! Музыка зависит не от времени, а от каче- ства энергии, вложенной в эту музыку, или энергии, побу- дившей к ее написанию. Казалось бы, симфония — жанр уже как бы устаревший. Ничего подобного. Все зависит от того, как это сделано, насколько талантливо написано. — Согласны ли вы с мнением, что человек — это то, что он слушает? Какая музыка вас сформировала? — Меня сформировала музыкальная музыка, извиня- юсь за тавтологию. Потому что мне нравилась всегда му- зыка мелодичная, чтобы была очень яркая мелодия. Я помню, еще в ранние студенческие годы любил слушать Дунаевского, просто уникального мелодиста. И дальше следовал таким же композиторам, которые имеют вот эту мелодическую основу. Без мелодии это уже не музыка, а просто какие-то звукосочетания. Хотя сейчас, особенно в музыке для кино, используются не обязательно только мелодии, а еще и действительно звукосочетания, которые несут в себе довольно значительный образный заряд. По- этому, конечно, говорить, что музыка — это только мело- дия, не совсем правильно. Музыка — воплощение глубо- ких эмоций. Если она имеет эмоциональный заряд, ее всегда интересно слушать. При этом заряд может быть положительным или отрицательным, есть ведь разные му- зыкальные номера, вызывающие гнев или просветление. — Вам интересно современное кино? Есть такие фильмы или сериалы, к которым вы хотели бы написать саундтрек? —Мне нравится сконцентрированная, хорошо сфор- мулированная идея в форме кино, нравится что-то цель- ное. Что касается музыки к современным картинам… Иногда, когда смотрю какой-то фильм, приходит мысль: жалко, что такой музыкальный ряд. Я бы написал иначе. К великому сожалению, сейчас много не музыки, а зву- ков. Чаще всего ритмическими формулами пытаются объяснить то, что происходит на экране. При этом нет той собственной линии эмоциональной и собственного видения, что происходит. Музыка не живет самостоя- тельной жизнью. Взять того же Дунаевского. У него нет заурядных ритмичных звуков или просто ля-ля. Каждая фраза имеет точное образное выражение, она претен- дует на самостоятельную жизнь, и она действительно живет до сих пор. А сейчас музыканты, к большому сожалению, идут по другому пути. Они банально демонстрируют то, что видят, иллюстрируют происходящее звуками. Иначе го- воря, просто заполняют паузы. Поэтому я не пишу музыку для кино. Оно поменялось. Уже не нужны ни вальс из «Ласкового и нежного зверя», ни вальс из «Анны Павловой». Мне повезло в свое время работать с талантливыми режиссерами — Эмилем Ло- тяну, Сергеем Говорухиным, людьми, которые знали, чего хотят, и знали, что должно звучать. Не просто чтобы было красиво или чтобы вызывало в зале охи и ахи, а чтобы до- полняло сценарные образы другим состоянием. Музыка ведь может обогатить образ героя такими качествами, о которых автор даже не подозревал. Взять банальный пример из «Ласкового и нежного зверя». Здесь, если за- менить музыку другим вальсом — все, ничего не выйдет, не получится. Сцена потеряет свой облик, и музыка не будет слушаться. — Что сейчас сочиняете? — Пишу партитуру для фортепиано. Недавно вышли три тома моей оперы «Диалоги любви». Мне нравится на- звание. Любовь как символ, как состояние. Не обяза- тельно одного человека к другому. Ведь любовь присут- ствует в природе, внутри нас, везде. Кое-что из «Диало- гов» уже исполняется. — А где это можно услышать и как скоро? — Очень хороший вопрос. Сейчас вы заставили меня подумать над реализацией этого плана. Я предполагаю, что надо будет сделать такую программу. Потому что одно дело, когда произведения есть, но их никто не слы- шит. И совсем другое, когда они будут звучать. Я очень- очень скучаю по московской публике, перед которой вы- ступал не один раз. Собственно, впервые я появился на сцене именно перед московской публикой. Это для меня целый мир, оставленный позади, и хотелось бы его воскресить. О!