№ 49 / Лето 2013

рассказ OPEN №49 2013 124 снегу, потом села и стала смотреть на Костика розовыми глазами. Она тоже не знала, что она здесь делает и зачем она здесь, и как быть дальше. «Очень жаль, очень жаль», — пришли глупые слова. Но что жаль, о чем жаль, обрывалось… Девушка жадно пила воду из прозрачного стакана, струйка стекала по подбородку и шее. Вода была красива. Девушка — очень молода. И вода легко скользила по без- упречной коже, красиво сверкая в яремной ямке. Костику захотелось ударить девушку, чтоб она проснулась и ужас- нулась… Он сварил ей кофе и дал булочку. Посадил в такси. И обещал позвонить. Вернувшись в квартиру, Костик тщательно запер дверь, не понимая, от кого прячется. Так, будто боялся, что его застанут за чем-то стыдным и станут громко ули- чать. Снял с антресолей пыльную коробку и достал старый альбом. Ах да, еще его мучила жажда. Похмельная жажда. Он жадно пил воду из девушкиного стакана. Стакан слабо пах то ли духами, то ли вином. И вода слегка горчила. «Печень», — подумал Костик. Кристина, кажется. Теперь все девушки Кристины. А были Маши. И Любы… Да, Любы. Костик открыл альбом на школьной фотографии 8-го «А». Любочка была очень хорошенькая. Самая красивая де- вочка в классе. Костик и мечтать не смел о ней. Он был для нее соседом по подъезду, хорошим парнем, другом. Он и сейчас оставался соседом и другом. Любочка по-прежнему обращалась с ним высокомерно-дружески. Она не пони- мала про хайку и холку. Она не понимала, что осталась совсем одна. Что все ее поклонники давно переженились и родили детей. Что цветы на ее балконе вянут каждое лето, потому что она забывает их поливать. Что некрасиво кричать с балкона в закат и в рассвет самодельные стихи. Могут услышать. И высмеять. Усмехнуться. Кривой нехо- рошей ухмылкой. Которая портит лицо, как ножевой порез. Костик смотрел на школьную фотографию и пил воду из стакана девушки Кристины. Костик смотрел на стакан и пытался представить, какой будет Кристина через десять-двадцать лет…Но она была слишком случайной, и он не мог представить ее стареющей. Он не понимал ее души и не чувствовал течения ее жизни. Она была пустая красивая форма, и все. Жалко было Любочку. Костик знал это чувство. Эту иголку. Легкий укол… Их обоих выгнали с урока алгебры. Костик бросал бу- мажные шарики, они застревали в волосах у Любочки, в слабых кудряшках над тоненькой шейкой. Шейка была такая трогательная, что ее можно было сжать, прямо паль- цами сжать, и сломать. ИКостик бросал бумажные шарики в Любочку, сидевшую перед ним. Любочка сердито вози- лась за партой, выдирала шарики из тонких волос, наконец обернулась, чтоб отругать Костика, — а он ждал! Он при- готовился! И когда Любочка обернулась, нарочно хмуря прелестные бровки, он скорчил просто немыслимую по идиотству рожу! Любочка от неожиданности ахнула и за- смеялась, и Костик в ответ радостно заржал фальшивым фальцетом. Математичка их тут же выгнала. В коридоре Любочка накинулась на Костю. Скоро кон- трольная, а Федо' ра объясняет новый материал! —Ты хоть понимаешь? Дурак ты, что ли? И что на тебя вообще нашло? Любочка привыкла, что мальчики так пялятся на нее. Она прекрасно понимала, как восхищен Костик ее незем- ной красотой, но она по-настоящему разозлилась, потому что по алгебре у нее была еле-еле троечка. — Я же математик, — небрежно напомнил Костик. — Дурак ты, а не математик! — воскликнула Любочка и побежала по коридору. Костик побежал за ней. — Ну, хочешь, объясню. Что тебе непонятно-то? — Мне все непонятно! — сердито одернула его Лю- бочка. — Вся ваша алгебра непонятна! Они выбежали во двор — и их ослепило солнце. После сумрака школьного коридора оно просто рухнуло на них. Была середина мая, но жара стояла летняя, и свежее, еще не потускневшее цветение ошеломляло. — А все сидят в классе… — невольно пожалела Лю- бочка. И Костик подхватил, ловко, небрежно: — Если б не я, мы бы тоже сидели сейчас… Но Любочка, вместо благодарности, вместо того, чтоб тряхнуть кудрями и сказать: «Какой ты молодец, Костик! Давай побежим по улице, по пляшущим узорным теням, побежим, купим мороженого, покатаемся на качелях…»— вместо этого она как-то зло и некрасиво скривила рот, словно поймала слабого и сейчас начнет мучить… — У тебя нет шанса, глупый мальчик, — сказала Лю- бочка. —Глупый маленький мальчик, ты совсем-совсем не понимаешь? Ни одного шанса у тебя нет! И Любочка исчезла. Только что была в этом майском сияющем дне — и не стало ее, вмиг не стало, делась куда-то, исчезла. Костик стоял совершенно один посреди весны, никому не нужной, прекрасной и пустой. Костик как-то отстра- ненно понял, что ему совсем не нужна эта весна с ее тор- жеством, обещанием, с мучительными запахами молодой листвы, свистом птиц и световой беготней узоров под но- гами. Что он, Костик, каким-то образом вдруг выпал из того места, где раздают радость, и все. Да, и все. Дело ведь было не в словах. Дело было в кривой ухмылке, так иска- зившей детское личико красивенькой Любочки. Через две недели закончились занятия в школе, и ро- дители увезли Любочку в Крым. А осенью Костик Любочку не узнал. Из хорошенькой девочки-подростка она превратилась в настоящую краса- вицу. Любочка загорела и выросла. На нее заглядывался