№ 50 / Осень 2013

рассказ СОДИС 123 — Я так часто не могу есть, — сказал я. — Я только начал, еще даже не устал. —Мы не хотим тебе мешать, — сказал Сирин. —Про- сти. Им чего-то надо было от меня, я это видел, но не мог понять чего. — Ладно, пойду руки вымою, — проходя мимо них, я потянулся к дверной ручке. Сирин тоже потянулся, чтоб открыть мне дверь, потому что он европеец и француз. Наши руки встретились, и я ощутил, что у парня темпера- тура. Я глянул ему в глаза — они были абсолютно черные, антрацитовые и не выражали ничего. Ни хрена себе, му- жика нашла наша Оля! Просто черт какой-то непонятный! Неужели она ничего не соображает? Я посмотрел на нее — она жадно ловила мой взгляд. Будто я ей сейчас все объясню. Я так близко ее лицо видел впервые. Кожа была бледная, болезненная, с желтизной. И у нее тоже была температура! Не сильный такой, у обоих, подкожный тле- ющий жар. Это плохая температура. Такая бывает у шах- теров, когда у них начинают отмирать легкие. Я вдруг понял, что эти люди страшно, смертельно испуганы. Но чего они боялись, я не знал. <…> Я им показал тот магазин для золотых детей. Ольга со- гласилась, что комплект шикарный, а Сирин сказал, что непрактично, что он бы нашел вдвое дешевле и такого же качества. — Он жадный? — шепотом спросил я Ольгу. — Французы все жадные, — ответила Ольга громко. И Сирин надулся как индюк, молчал всю дорогу и не отвечал на наши подколки. А в Ольгу будто бес вселился. — Сирин ничего не может покупать. У них с женой общий счет, и она увидит все его левые траты! Так, Сирин? — Ладно, кончай, — сказал я. Сирин убежал вперед, чтоб нас не слышать. — Сирин может только в рестораны нас водить. У них каждый сам платит за себя в ресторанах. — А если пригласил человека? — не поверил я. — Вот-вот, это только в России. Только у нас: пригла- сил человека — значит, платишь за него. А у них — каж- дый сам за себя. — И женщина сама платит? — я все равно не верил. — Сирин объяснил жене наши обычаи, и она смири- лась. Поэтому мы можем ходить в самые шикарные ресто- раны. — Знаете, ребята, то, что мы с вами едим в шикарных ресторанах, — мясо с вареньем, и устрицы эти ваши… без обид, но дома вкуснее. Можете ржать, что Саня дурак. Но, положа руку на сердце… Оль, тебя саму-то с души не воротит, улитку есть? Ольга истерично смеялась. — Давай Сирина спросим насчет домашней пищи. Она окликала Сирина, бежала за ним. Догоняла. Они останавливались и начинали орать. Я ждал в сторонке. Они орали по-французски, но я не мог видеть их лица. Правда, не мог. Мы гуляли. Им нужно было, чтоб я с ними гулял. Да мне, собственно, без разницы: гулять или стены красить. Мне обещали выплатить мои деньги, успею или нет закон- чить ремонт. Иногда, правда, мне удавалось вырваться и поработать. Я решил хотя бы залу довести до ума. А в остальные комнаты пусть наймут молдаван. Или таджи- ков. Краски должно хватить. А я поеду домой в Новые Шахты. Танюшке рожать через две недели… — Не зала, а гостиная, — поправила Ольга. — Гостиную покрашу, а дальше, чувствую, не успею такими темпами… Я, знаешь, чо не понимаю? Вот Сирин, твой мужик, он что, тебе совсем не помогает? —Его жена контролирует. Все его расходы. Он может позволить себе только рестораны со мной. Я ж говорила! —Я ни хрена не понимаю. Ты что, инвалид? Ты на себя посмотри! Ты можешь себе найти полноценного му- жика?.. —Мы, наверное, тебе ненормальными кажемся? — В Москве все ненормальные. Я уже привык. — Понимаешь, Саша, я живу в аду. — Какой же это ад? У тебя любовник француз, квар- тира в центре. Ты молодая, красивая, культурная, не бо- леешь… У тебя просто так — жизнь обыкновенной стервы. — Ты что, совсем дурак? Ты почему меня оскорбля- ешь? — Тогда не спрашивай. Но она спрашивала и спрашивала и спрашивала. И я видел, какие у нее тусклые, усталые глаза. Какая бледная кожа с желтизной на висках, и как она спрашивает и не слышит ответов. Я, конечно, их буду вспоминать. Я их никогда не за- буду. Даже Сирин сам первый это понял. Мы шли мимо какой-то длинной, пустой витрины. Совершенно пустой. Стекла ее радужно переливались, их только что вымыли. Вдруг Сирин встал как вкопанный: — Идите, идите сюда, Оля, Саша! — Ну, витрина. Ну, пустая! Чего тут смотреть? — Вон! — Сирин ткнул пальцем. Наше отражение. — Вот мы трое, мы молоды и красивы. Молоды и кра- сивы. Ты будешь нас вспоминать, Саша. —Ты будешь нас вспоминать, Саша? —Ольга, как эхо, повторила вопрос. Мне стало не по себе. Я отшутился. — Вам еще икаться будет, — пообещал я. Постояли с минуту, глядя на тех, в стекле. …А, забыл сказать, из «Мужа-то на час» меня уво- лили. Но это ничего, мне за работу Ольга все равно за- платит, а совмещать ремонт такой квартиры и «Мужа на