№ 58 / Осень 2015

обратный отсчет OPEN №58 2015 68 лей, актеров и театральных режиссеров. Можно ли на этом основании считать Муру агентом или разведчицей? Как посмотреть. В традиционном детективнокриминаль­ ном варианте, разумеется, нет. Мура уже в очень пре­ клонном возрасте так высказывалась на этот счет: «Ни на кого я не шпионила. А если не врать — на всех вместе: русским на англичан, англичанам на русских. Нет, не двойной агент, они меня не регистрировали в своих про­ клятых бумагах. Я была вольный казак. Я разведчиков не­ навидела. Дада, всю их тайную войну. Они мне жизнь сломали. Была бы я звезда, блистала при дворах, если бы не эти чертовы революции. Я на себя шпионила и никого не предавала...» Разумеется, Горький об ее связях с Локкартом не знал. Так же как не знал о том, что начиная с 1928 года Мура во время своих поездок по Европе стала встречаться с Уэлл­ сом. Горький в это время уже работал над четырехтомным романом «Жизнь Клима Самгина», который посвятил За­ кревской. Алексей Максимович принял твердое решение вер­ нуться в Россию, когда роман будет дописан. Он понимал, как и Мура, что окончание романа будет связано с их рас­ ставанием: у обоих не было и тени сомнения в том, что Мура никогда не вернется с ним на родину. Горький не­ сколько раз посещал СССР в конце 1920х — начале 1930х годов, но без Муры. Она же часто посещала Лон­ дон, куда перевезла своих детей. Мария Игнатьевна и сама собиралась окончательно поселиться в британской столице после того, как Горький вернется в Москву. В ре­ зультате в Лондон она уезжает в начале 1933 года, все­ таки еще до отъезда Горького из Сорренто, но в мае при­ езжает в Стамбул, чтобы проститься с Алексеем Макси­ мовичем, там остановился пароход, на котором писатель плыл из Неаполя в Одессу. За несколько месяцев до отъезда Горький оставил на попечение Муры наиболее ценную часть своего архива: письма к нему политэмигрантов, а также некоторых оп­ позиционных партийных деятелей, среди которых, воз­ можно, были и письма Троцкого. Известно, что на Муру оказывалось давление с целью заставить ее вернуть горь­ ковский архив в Москву. Она обратилась за советом к Локкарту, и тот сразу же рекомендовал ей архив вер­ нуть. Он был уверен, что в противном случае бумаги у нее заберут силой. Точных данных нет, но, судя по всему, Мура привезла документы в Москву весной 1936 года, когда Горький просил Сталина разрешить ей приехать с ним проститься. Условие Сталина было привезти архив. В этом случае он гарантировал Муре беспрепятственный выезд из Советского Союза. Существует версия, со­ гласно которой приехавшую с чемоданом документов Муру на границе ждал специальный вагон, с вокзала она поехала прямо в санаторий, где тогда находился Горь­ кий, и там встретилась со Сталиным и Ворошиловым. Сталин выполнил свое обещание: Мура провела некото­ рое время с умирающим писателем и проводила его в по­ следний путь. жизнь с фантастом Между тем отношения Муры с Гербертом Уэллсом развивались своим чередом. Сблизившись с ним, она ока­ залась в достаточно сложной ситуации. Дело в том, что многочисленные романы и любовные связи писателя были в Лондоне притчей во языцех. Недостатка в женщинах, желающих разделить с ним время, он не испытывал ни­ когда. Впрочем, Уэллс был очень разборчив и капризен. Сомерсет Моэм, который часто виделся с ним на юге Франции, где они оба подолгу жили, рассказывал: «Если спутница Уэллса не обладала достаточным интеллектом, она ему быстро надоедала. Впрочем, если она оказыва­ лась содержательным человеком, то все равно быстро ему наскучивала». Все это вовсе не означает, что Уэллс был не способен на сильное чувство. Такое чувство он испытывал к Марии Игнатьевне. Многие годы писатель безуспешно уговари­ вал Муру выйти за него замуж. В октябре 1934 года Бер­ нард Шоу сообщил одной из приятельниц Уэллса, что тот хандрит и нервничает. «Он явно подпал под чары Муры», — резюмировал Шоу. «Она проводит со мной время, ест со мной, спит со мной, но не хочет выходить за меня замуж», — жаловался Уэллс друзьям. Однажды Мура пригрозила Уэллсу выброситься из такси, если он будет все время настаивать на их браке. Впрочем, символическую свадьбу они всетаки сыграли. На торжестве в ресторане Quo Vadis в лондонском Сохо присутствовали сыновья Уэллса с женами и близкие дру­ зья. Правда, после окончания застолья Мура во всеуслы­ шание заявила, что это была шутка и законного бракосо­ четания ни в настоящем, ни в будущем не предвидится. Тем не менее она была очень привязана к Уэллсу, хотя, скорее всего, и не так сильно, как он к ней. Уэллс, каза­ лось, смирился с судьбой. Во всяком случае в своей «Ав­ тобиографии», вышедшей в те годы, он писал: «Наверное, мы с ней никогда окончательно не расстанемся. Между нами существует иррациональное притяжение. Похоже, нам суждено пребывать в этом состоянии свободной связи подобно двойным звездам, которые обращаются одна вокруг другой, но никогда не сливаются воедино. Сама наша свобода предотвращает окончательный раз­ рыв». В 1930е и 1940е годы Мура много работала над лите­ ратурными переводами. Переводила она в основном с французского (в том числе Жоржа Сименона и Мориса Дрюона), меньше с русского. Русские сюжеты в кино были тогда в большой моде, и Мура, перезнакомившаяся через Локкарта и Уэллса со многими известными режиссерами, начала давать им консультации. Особенно близкие и до­ верительные отношения установились у нее со знамени