№ 60 / Весна 2016

интервью OPEN №60 2016 24 31-ю школу, где училась всякая золотая молодежь: Степа Михалков, Федя Бондарчук… Но мой папаша сказал: «Значит, так. В эту школу ты точно не пойдешь, этого не будет». И когда он брал меня с собой в Дом творчества кинематографистов в Пицунду, мне было строго-настрого запрещено общаться с этими детьми. А мне так хотелось! Я думала: вот она, жизнь — там! У меня мама артистка, мачеха артистка. Я выросла за кулисами. Для меня не было большего счастья, чем смо- треть, как мама играет Лису в «Зайке-зазнайке». Я была противная. Закомплексованная: мне в юности казалось, что я чудовищно некрасивая. Ровесники не обращали на меня внимания, а мне так хотелось нравиться однокласс- никам! …Первая любовь у меня была несчастливая: я три года очень любила человека старше себя, семейного, чрез- вычайно вольного в отношениях с женщинами. У него всегда были какие-то параллельные романы. А у меня — ужасный опыт ревности, ужасный!.. Ненавижу свою мо- лодость, просто ненавижу. Я была истеричная, невротич- ная, закомплексованная, поверхностная баба. Друзья и подруги пытались меня утихомирить. школа злословия Мы с Таней (Толстой) писали (речи) Чубайсу, Кири- енко и Маргелову. Но мы не профессиональные спичрай- теры, мы писали только то, с чем согласны… Наша программа «Школа злословия» выполняла роль тюремной библиотеки: когда поздно ночью в тюрьме две тетеньки катят тележку с книжками. Наш контент никак не сочетается с контентом НТВ. ТВ — это, в общем, легкий способ получать зарплату. Наверно, держало это. В моральном же смысле держало то, что мы звали в программу людей, которых, кроме как у нас, фиг увидишь по ТВ. Смешные бывали вещи! Вот как с Захаром Прилепиным, у которого после нашей про- граммы смели все книжки. То, что Леонид (Парфенов) ушел со съемок нашей передачи, было неожиданностью. Он еще, уходя и сни- мая микрофон, сказал: «Я сделаю так, что эта программа не выйдет». Сказал при всей группе. Этому есть человек тридцать свидетелей. И действительно, он так сделал, что программа не вышла... В сети она появилась значи- тельно позже, через несколько лет после того, как Лео- нид Геннадьевич ушел. Я не знаю до сих пор, кто ее вы- ложил. вера Я готова к тому, что Господь меня наказывает, и вос- принимаю это всегда и как урок, и как поучение. Если я сама считаю, что сделала что-то дурное и наказания не последовало, я его жду и тороплю, и зову. Мне было лет четырнадцать. Или пятнадцать. Я сдуру начала молиться, чтоб папа не узнал о какой-то моей про- винности. А у меня была тогда привычка — я каждый день читала Евангелие. С того места, какое откроется, с того и читала. И вот я открываю Евангелие, и первая фраза, ко- торую я вижу: «Все тайное становится…» Меня это так потрясло, что с тех пор никогда у меня сомнений в суще- ствовании Бога не было. Конфликт моего отца с его отцом, писателем Сергеем Сергеевичем Смирновым, из-за веры в Бога был очень сильный. Дядя Вова говорит: «Ну, Андрюша, в кого ты такой идиот? Ну, посмотри: твой отец не верит в Бога, твоя мать не верит, я не верю. А ты веришь в Бога». На что отец говорит: «Дядя Вова, смотри: твои родители верили, дед с бабкой верили, и я верю. А ты не веришь —кто из нас идиот?» кино Сопротивляться Голливуду можно только под патер- налистскими законами. То есть страна на самом деле должна сделать выбор — хочет она, чтоб у нее была на- циональная кинематография, или нет. Если хочет, то ни- какого другого способа, кроме принятия патерналист- ских законов, нет. На сегодняшний день. Иначе страна должна отказаться от национальной кинематографии. И такие страны есть в той же Европе. Я всегда показываю сценарий трем своим ближайшим друзьям: Александру Тимофеевскому, Татьяне Толстой и отцу. Вот фильм «Связь» — это памятник моей режиссер- ской влюбленности в Аньку Михалкову, точно так же фильм Валерия Тодоровского «Подмосковные вечера» — это, безусловно, памятник его режиссерской влюбленно- сти в Володю Машкова. Я ни за что б не сняла «Отцов и детей», если б по-режиссерски не была влюблена в Сашу Устюгова, который играет Базарова. красота Мы с сыном однажды вдвоем прожили месяц на сто долларов. (И даже) выпивали. Просто к нам приходили с вином. Это был наш с Данькой эксперимент. Мы жили на запасах и походах в гости. И потом, я же очень хорошо готовлю и могу вкусно приготовить из ничего практиче- ски. Главная проблема была с заправкой машины и сига- ретами… Я бросала курить! Не курила три месяца. Но за эти три месяца я прибавила двенадцать кило. И тут ко мне пришла моя подруга Ира Розанова, гениальная совер- шенно актриса, и сказала, что она за три месяца некуре- ния прибавила двадцать четыре кило. В этот вечер я за- курила. Я решила, что если красота уйдет, то зачем мне здоровье? О!